Алекс Хай - В интересах государства. Аудиториум, часть 2 [СИ]

И предстал перед наблюдателями в костюме Адама сразу после сотворения.

“А теперь круууугом!” — скомандовал я. — “Подойди к наблюдателям и покажи, как хорошо ты умеешь плясать цыганочку с выходом”.

Денисов послушно помчался к трибуне, на которой восседали наблюдатели. Сопровождая неумелую народную пляску гиканьем и фальшивым напеванием мотива, он принялся выплясывать перед пораженными преподавателями. До моих ушей донеслись возмущенные крики, оханье, кто-то закричал.

— Пятнадцать секунд! — испуганно крикнула девушка со свистком, явно не ожидавшая такого завершения поединка.

А теперь самое главное.

Пусть осознает.

Женщины продолжали возмущенно кричать. Денисов крутился в пляске, тряся достоинством, а я спокойно отряхнулся и направился к выходу с Полигона. Лишь остановившись возле своей жертвы, я сжалился.

“Остановись. Замерзнешь”.

Я вышел из разума Денисова и полностью отпустил его волю, вернув боевику контроль над собственной головой.

Все заняло несколько секунд, и в этот момент прозвучал звук свистка, оповещавший об окончании поединка.

— Хороший финал, — расплылся я в улыбке, наблюдая за тем, как к Денисову понемногу возвращался разум, а вместе с ним осознание собственного положения. — Мне понравилось. Еще раз посмеешь мне угрожать, убью.

Денисов растерянно хлопал светлыми ресницами, хотя его глаз почти нельзя было разглядеть под слоем грязи, что покрывала и противника, и меня.

Поежившись от холода, он бросил взгляд вниз, прикрыл ладонями хозяйство.

— Сука!

— Всегда пожалуйста, — осклабился я и повернулся к наблюдателям. — Полагаю, второе испытание я прошел.

Несколько человек сложили зонтики, которыми прикрывались от осадков, и поднялись со скамейки.

— Будем рады видеть вас на третьем испытании, Михаил Николаевич, — чуть капризно поджав губы, объявила немолодая полная дама. — Весьма экстравагантное зрелище.

Я улыбнулся еще шире.

— Что вы! Он сам!

Наблюдатели прошли к выходу — очевидно, на перекур, а я обернулся в сторону Денисова. Побежденный боевик возился с грязной и мокрой одеждой, пытаясь как можно быстрее одеться. Даде пытался робко спрятать бледные телеса за земляным валом, который сам же и поднял.

“Ты за это заплатишь”, — прошипел он в моей голове, поймав мой взгляд.

“Скажи спасибо, что твой позор не увидел весь Аудиториум. Сунешься ко мне снова — побегаешь по футбольному стадиону во время матча”.

“Теперь я мечтаю, чтобы ты все же поступил, Соколов. Берегись”.

“Ты осторожнее с угрозами. Я ж теперь не засну”.

Как страшно-то, с ума сойти. Знал бы он, сколько раз меня пыталась пугать шпана на районе. И ничего, как-то выжил. Впрочем, я все еще был не против втащить Денисову не магией, а старыми добрыми кулаками.

Но и так слегка перешел черту. Устраивать мордобой сейчас было неуместно.

— Михаил Николаевич! — позвала меня вконец озябшая глазастая девица. — Подойдите, пожалуйста. Ваше сиятельство.

Я направился к ней, на ходу безуспешно пытаясь оттереть костюм от грязи. Черта с два. Тут не просто нужно было стирать, а сперва отдраивать от песка и глины. Ну да ладно. Главное — не запачкать заднее сидение автомобиля Матильды — этого баронесса мне точно не простит.

— Нужно оформить документы, ваше сиятельство, — сказала девушка-распорядитель, скользнув по мне печальным и уставшим взглядом. — Сейчас я провожу вас в кабинет, где внесут все надлежащие записи. После этого вы сможете пройти к выходу. На этом сегодняшняя процедура будет закончена.

Я с сомнением оглядел свою куртку.

— Ничего, что я… замарался?

— К такому там привыкли, — пожала плечами распорядительница. — Благодать, если занимаешься ею серьезно — грязное дело, что бы на этот счет ни рассказывали в светских салонах.

Мы вышли с Полигона, и на меня уставились девять пар глаз остальных абитуриентов из нашей группы. Сплюнув застрявший во рту кусок травы, я улыбнулся им и поднял палец вверх.

— Удачи, ребят. Там весело.

За спиной у меня тут же принялись шептаться, но бой с Денисовым слишком меня вымотал, чтобы прислушиваться к этой болтовне. Девица повела меня по извилистым асфальтированным дорожкам между корпусами и клумбами.

Дворики и площадки кишели студентами, взволнованными абитуриентами и усталыми преподавателями. Видимо, пора вступительных испытаний ложилась крайне тяжелым бременем на Аудиториум.

— Ко мне применят какие-нибудь санкции за… За шалость, что я устроил? — Спросил я, поравнявшись с распорядительницей.