Ande - Зыбкое равновесие [СИ]

С традиционным Новогодним Балом, что дает Император, все конечно сложнее. Хотя бы потому, что он дает их несколько. Для придворных. Для высших чиновников, генералов, и прочей элиты. Для купечества и промышленников. Бал Офицеров. Бал для того, что потом будут называть творческой интеллигенцией. То есть профессура, писатели, студенты, и, как не странно, курсанты военных училищ. Хотя, если подумать, и не странно вовсе. Детский Бал, для детей всех сословий. И Бал Вдовствующей Императрицы.

Там все строго. На императорский бал прибывают пешком, несмотря на звание. Кроме тех, кого пропускают во дворец в карете. А таких, кажется, всего десяток. Козырным, как не странно считается бал номер два. Который для высших чиновников и элиты. Кипят нешуточные страсти и плетутся недетские интриги за право попасть на него. Впрочем, вокруг этих балов постоянно идет невидимая борьба, за право попасть, к примеру, вместо бала студентов, на бал для Офицеров (девушки), или на бал для промышленников(парни). Не говоря о том, что большинство участников Бала Офицеров нестерпимо желают участвовать в бале для первых лиц. Участие в любом из императорских балов- высокая честь, и само по себе серьезная награда.

На этом фоне балы Имперской Знати- и вправду всего лишь развлечение, типа клубной дискотеки. Гостей сравнительно немного, танцуют и того меньше. Все описано в мировой литературе вполне подробно.

Сейчас украшают свои кареты гербами только нестерпимые пижоны. Ну, наша кареты без них. Да и запряжена всего парой гнедых. Орловым и так есть чем гордится, кроме длинны выезда, пробурчал отец. Тем не менее, нас узнали даже по карете. Лакей, распахнувший дверь, склонился в поклоне, сказав добрый вечер Алексей Александрович. А потом, разглядев нас, поздоровался по имени- отчеству и со мной и с Пашей. Войдя в дверь, мы были громогласно объявлены. А сдав верхнюю одежду, и пройдя в двери, объявлены еще раз. Алексей Орлов. Граф Александр Орлов. Маркиз Павел Неверов.

Гостей приветствовали хозяева, граф Иван Андреевич Минин, и графиня Инга Людвиговна Минина, урожденная Гогенлоэ. Маринка, как дебютантка пребывала где то в недрах здания. Я не разбираюсь в протоколе от слова абсолютно, но даже мне было видно, что отцу здесь рады совсем не протокольно. И беседа хозяев с ним не имела ничего общего с политесом. А мы с Пашей, были изучены взглядами очень благожелательно и улыбчиво. И пока Иван Минин о чем то трепался с отцом, графиня сказала нам:

— Так приятно вас видеть, мальчики!

Паша мучительно покраснел, а я засмеялся и сказал:

— Графиня, ваш дом- единственное место куда мы приехали добровольно. Потому что все знают, что у такой хозяйки как вы, всегда удивительно уютно и радостно! К остальным мы если и поедем, то без удовольствия.

— О! Саша! Да ты оказывается тонкий льстец! Павел, прошу тебя не тушуйся, моя дочь обещала за тобой присматривать.

И мы, наконец то, ступили в зал для гостей. Это не бальный зал, он за следующей дверью. Здесь собираются гости в ожидании Императора, что по традиции бывает на балу Мининых. В помещении эдакий волшебный, светлый, я бы сказал, полумрак. Когда глаза кажутся больше и глубже, драгоценности сверкают ярче, а мелкие недостатки фигуры или кожи совершенно незаметны. Какие — то двери по сторонам. Видимо, как раз в те помещения, где можно уединиться, чтобы быть застигнутым врасплох. К отцу подошел барон Эссен, кивнул нам, и со словами, Леша, пойдем, там Фитенгоф уверяет что в третьем заезде никакого гандикапа, утащил его в сторону. Отец ободряюще кивнул нам и скрылся. Неверов пихнул меня локтем.

— Как я выгляжу?

Я пожал плечами. После приезда из застенков, я застал Пашу в окружении портных, подгоняющих ему фрак по фигуре. Которые мгновенно взялись и за меня. Как по мне, все присутствующие мужчины выглядят как близнецы. Если они не в венной форме. В толпе мелькали гвардейские мундиры.

— Ты, Паш, как живой.

— Сань, я не знаю, что говорить.

Я поймал лакея и взял два фужера. Один протянул ему.

— Пригубливай и загадочно улыбайся.

Вдруг из толпы к нам протиснулся непонятно откуда здесь оказавшийся Жером Монтеньи, корреспондент «Фигаро».

— А я вас ищу!

— Жером, какими судьбами?

— Меня перевели в Краков. Главный сказал, что имея такие знакомства, мне не будет здесь преград. И он был прав! Меня с удовольствием принимают повсюду. Как человека, который видел живого Орлова! Ты всем страшно интересен, капитан. И они надеются что я тебя приведу.