Виталий Останин - Стратег [СИ]

Точнее, уверенность я испытывал до того момента, когда все фазы этого безумного плана были уже реализованы, и мне оставалось только забраться на дерево и доползти до окна. И тут меня начало колотить.

«Это не общага, в которую можно по пожарному рукаву залезть! — выговаривал мне внутренний голос. — И ты не студент колледжа сервиса и торговли, а чертов долбаный генерал армии. Что можно глупее придумать, чем постучаться в окно к девушке, которую ты прилюдно оскорбил?»

Тем не менее других вариантов я просто не видел, поэтому, послав своего вечного собеседника куда подальше, я зачем-то поплевал на ладони и начал восхождение. Не сказать, что у меня получилось сделать это легко и просто, все же в последний раз по деревьям я лазил лет этак семь-десять назад, но за пару минут на нужную ветку все-таки вскарабкался. И замер с вытянутой рукой.

«Стучи уже, олень! Раз забрался — стучи!»

И я трижды коснулся костяшками пальцев деревянной рамы окна. Деликатно, как советовал Гань Нин, но в то же время уверенно и настойчиво.

С минуту ничего не происходило. Потом в комнате появилась тень, за ней вторая, после чего окно отъехало в сторону. Передо мной предстали две девушки — одна стояла чуть впереди, вторая за ней. Не знаю почему, но я как-то понял, что та, вторая, и есть Юэлян. Хотя она совсем не походила на ту закутанную в шелка статуэтку, которую мне представляли сегодня днем.

Губы у обеих девушек сложились в подобие буквы «О», но ни одна из них, похоже, кричать не собиралась. Затем та, что открыла окно, отступила в сторону и тоном британского дворецкого, которого ничем невозможно удивить, произнесла:

— Похоже, это к вам, госпожа.

Юэлян была красива. Не мой тип, я вообще как-то раньше по китаянкам не фанател, но красива, не отнять. Высокий лоб, брови вразлет, тонкая линия носа и узкие, немного бледноватые губы. А еще глаза. Черные, глубокие, какие-то, прям не знаю, как сказать правильно… Оленьи, вот! Влажно поблескивающие и ничего не выражающие.

Волосы моей несостоявшейся невесты были распущены — девушка все-таки готовилась ко сну, а не к встрече с отвергшим ее женихом. А вот одежда вольностей фантазии не давала — длинная ночная рубашка и богато украшенный вышивкой шелковый халат поверх нее. И то, и то — белого цвета.

— Госпожа Юэлян, — произнес я и замолчал.

Мы с Гань Нинем репетировали речь. Он настоял, чтобы я заучил основные тезисы. И я это сделал. Знал на зубок. Но все они вылетели из головы, когда я встретился с влажными глазами этой юной китаянки. Да, она была молода, теперь я это видел.

Девушка тоже молчала. В принципе, она и не должна была говорить. Ей даже отвечать еще было не на что. Ну, разве что протянуть: «Да-а?» — после моего столь впечатляющего вступления. Но вообще, могла бы и помочь! Я на ветке дерева сижу, а она спокойно стоит в своей комнате — кому из нас сложнее.

А речь так и не вспоминалась. Что характерно, все ключевые ее точки я отлично помнил. Приветствовать, извиниться, отметить ее красоту и свою готовность чем угодно искупить вину. Помнил. Но в единую структуру вся эта мешанина не желала собираться совершенно.

— Юэлян, — повторил я снова, но меня опять заклинило.

Не от неземной красоты девушки, я вообще перед противоположным полом никогда не робел. От идиотизма самой ситуации, в которую я себя загнал. Вылез со дна подсознания «воспитанный молодой человек» и теперь робко шептал мне в ухо, что так делать нельзя. В смысле, залезать на дерево, стучать в окно малознакомой девушке и вообще.

В компанию к нему внезапно набился продавец бытовой техники из магазина «Эльдорадо». Того неловкость не напрягала, он лишь отмечал, что замашки у меня не по статусу. Что нельзя клеить девушку, которая может скупить весь магазин, а его директора нанять личным садовником.

И только третий, тот самый внутренний голос, дал более-менее внятный совет.

«К черту речь! — сказал он. — Вспомни, как ты тогда к Натахе подкатил!»

И, несмотря на то, что расстались мы с бывшей супругой плохо, вспомнил я тот эпизод с удовольствием. Лето, жара, я весь такой еще свободный, не думающий о будущем и не знающий неудач. Она в легком платье…

«Вот! — удовлетворенно отметил внутренний голос. — Вот с таким настроем к девчонкам и подходят!»

Ладно, переводчик! Тащи!

— А что это за дерево?

Ну, с толку я ее сбил, это точно. Она глазищами своими захлопала — блин, а красиво выглядит! — и с недоумением переспросила:

— Что?