Алексей Герасимов - Царь-дедушка (СИ)

И тут у Шедада Хатикани началась натуральная истерика. Я и не думал, что человек так за работу-то переживает…

Если свести его пламенную пятиминутную речь к одной короткой фразе, то я такой поездкой унижу себя перед заморским выскочкой, чья мать, несомненно, не была верна своему мужу, уроню свое реноме в глазах всей Ашшории, да так, что поднять его будет ну никак невозможно.

Я от такой отповеди аж опешил.

— Ну хорошо-хорошо, не надо так переживать, никуда я не поеду. Пойду, с документами поработаю, которые мне брат Люкава отобрал.

А посол-то силен оказался. Вечером, на пиру, пил никак не меньше прочих, а на следующий день, уже к обеду, никаких признаков абстинентного синдрома.

— Ваше величество, Главный министр, приветствую вас. — раскланялся с нами Карторикс, входя в кабинет.

— Присаживайся, благородный Торис. — кивнул я на кресло. — И давай уж без всяких славословий и политесов, на официальных церемониях надоело. Поговорим по-простому.

— Что же, извольте, я буду говорить прямо. — асинский посланник опустился на предложенное место. — Официально я прибыл обсудить вопрос беспошлинной торговли между Ашшорией и Асинией. Фактически цель моя является несколько иной.

— Мы само внимание. — улыбнулся я.

— Совет Первейших не устраивает торговая политика Парсуды. — сказал Карторикс. — Вас, насколько понимаю, она не устраивает тоже.

— Меня в этой жизни, благородный Торис, много чего не устраивает. Не мог бы ты высказаться чуть предметнее?

— Могу и предметнее. Сатрап Бантала не пускает иноземных торговцев дальше Агамтану, заставляя сбывать товары местным перекупщикам, а Царь Царей всячески ему в том потворствует. — посол сложил ладони домиком и оперся локтями на стол. — Совет Первейших считает такое положение вещей неприемлимым.

— Нас это тоже не особо радует. — осторожно заметил Зулик. — К счастью, Парсуда не единственная страна, доступная нашим купцам.

— Не единственная. — кивнул асин. — Но самая богатая. Совет уже направил в Бантал своего посланника с требованием прекратить ущемление прав наших торговцев, но я сомневаюсь в благоразумии сатрапа.

— А я в нем ничуть не сомневаюсь. — мне осталось лишь пожать плечами. — Нельзя сомневаться в том, чего не существует. Ваше требование будет отклонено.

— В этом случае весной начнется война и мы заставим парсюков изменить свое мнение на вопрос. — жестко произнес Торис Карторикс. — Ате Гикамет решил присоединиться к Асинии в ее справедливой войне — если до нее, разумеется, дойдет. Возможно, царь Лисапет тоже заинтересован в процветании своих купцов и выступит на юг в союзе с нашими лейдангами?

В кабинете повисло молчание.

— Как это все не вовремя…, — вздохнул я наконец. — Ты, благородный Торис, верно знаешь, что Ашшория намерена начать осваивать Большую степь.

— Да, я наслышан об этом. — посол улыбнулся. — Но ведь успешный поход принесет в царскую казну несравненно больше, чем даже годовой доход от захваченного куска пустошей. Причем сразу.

— Ну да, ну да. — покивал я. — И в казну, и в страну… После начала войны у крестьян не будет иного выхода, кроме как бежать с пути следования войск — что ваших, что парсудских. И кроме как в Ашшорию податься им будет некуда. А у меня для своих крестьян уже земли не хватает.

— Ты, о царь, полагаешь что от твоих солдат парсюки не побегут?, — удивился асин.

— Тут и полагать нечего. — хмыкнул Зулик. — Мы не угоняем людей в рабство, с одной стороны, и наша походная армия не настолько велика, чтобы обожрать целую провинцию, да так, что местным не останется ничего иного, кроме как помереть с голодухи — с другой. Не скажу, что обойдется без убитых, изнасилованных и ограбленных, но на общем фоне это будет такая мелочь, что — да. Побегут именно к нам.

— Видимо я должен воспринимать ваши слова как отказ?, — нахмурился посол.

— Направив войска в Парсуду я ослаблю экспансию Ашшории на севере. Но какое-то количество послать все же придется.

— Так выходит — да?

— Ни да, и ни нет, благородный Торис. — ответил я. — Погляди на карту. Через Бантал, со Станового хребта, изогнувшись как натянутый лук протекает река Каруна, которая впадает в Усталое море близ Скарпийских гор. Ашшория займет эту излучину из Дадешки, и именно там я буду принимать бегущих от войны селян. После окончания вашей кампании я верну Царю Царей и его земли, и его людей… если Бантал все еще будет принадлежать Парсуде. И, разумеется, я вовсе не прочь продавать фураж моему доброму другу и соседу — Гикамету. В любом количестве.