Печёрин Николаевич - Добыча и охотники [СИ]

Добиться, чтобы тебя воспринимали именно так, а не в качестве важной, но чуждой персоны, было не так уж сложно. Путь к этой цели тоже лежал через желудок, хотя и с оговорками. Требовалось не абы как, а плечом к плечу с другими хелема участвовать в борьбе за выживание племени. Именно так, плечом к плечу, а не услугой с барского плеча. То есть дарование огня, смекнул Сеня, для этой цели не годилось. А вот участие в охотничьих и рыболовных вылазках - в самый раз.

Участвовать, кстати, Сеня вызвался сам. Причем уже на третий день пребывания среди хелема. Все равно занять себя было нечем, а так, надеялся самозваный Сейно-Мава, хоть дни будут проходить быстрее.

И тогда же, кстати, Сеня узнал, что хотя хелема еще не научились строить жилища или употреблять личные местоимения в речи, но зато уже доросли до понимания, что быть швецом, жнецом и на дуде игрецом - может и круто, но не шибко полезно. Гораздо больше толку видели они в разделении труда, и такое разделение (пусть даже примитивное) в племени существовало.

Даже дети, за исключением совсем уж малышей, были пристроены к делу - бродили по окрестностям, отыскивая грибы, ягоды, съедобные корешки, какие-то полезные травы. Женщины все больше хлопотали по хозяйству, поддерживая относительную чистоту и порядок в пещере, готовя еду, превращая снятые с убитых зверей шкуры в то, что в каменном веке могло сойти за одежду или постель. Ну и присматривали за мелкотой, разумеется.

А мужчины каждое утро выбирались, кто на охоту, кто на рыбную ловлю. Сеня, например, не раздумывая, вызвался участвовать в одной из групп, отряженных на ловлю рыбы. Здраво рассудив, что рыбачить в этих местах он уже пробовал, а вот охоты без ружья себе даже не представлял.

Об этом своем желании - присоединиться к хелема-рыболовам - Сеня сообщил не абы кому, а Аягу, вождю племени. Он же, кстати, был предводителем той группы аборигенов, что застукала Сеню за попыткой стянуть рыбу.

Инициатива Сенина, хоть и не вызвала у Аяга заметного восторга, но и возражать он не стал. Здраво рассудив про себя, что дополнительная пара рабочих рук лишней не будет. Зато Макун, с которым Сеня попал в один челн, не удержался от колкости.

-О, чужак любит рыбу, - были его слова, и от Сени не укрылось, что этот худосочный дикарь отчего-то не хотел именовать его Сейно-Мава и вообще относиться с подобающим пиететом, - а Макун это сразу понял. Еще когда увидел чужака... ну, там, на берегу. Но Макуну любопытно, как чужак собирается ловить рыбу? Достанет ее из реки... или возьмет у хелема, после того как хелема поймают ее?

Один из двух других рыболовов, которым предстояло плыть в тот же челне, хмыкнул. А вот Сене под конец Макунова спича остро захотелось съездить тому по физиономии - во всяком случае, за последний вопрос. Точнее, претензию.

Остановило Сеню то, во-первых, что он понимал: мордобитием (даже безнаказанным) он только увеличит пропасть между собой и хелема. Ну а во-вторых, подумал с неожиданным благоговением, что удостоился великой чести: услышать, наверное, первую остроту и первый риторический вопрос в истории человечества. Стал свидетелем, так сказать, важной ее вехи.

И перед отплытием, и пока челн рассекал воды реки до встречи с первой рыбиной, новоиспеченные Сенины коллеги косились на его странную по их меркам острогу, которую Сеня заблаговременно восстановил. На нож, ставший металлическим (!) наконечником, поблескивавшим на солнце. И на саму ветку тоже. Сеня еще подумал, что хелема просто завидуют такому, роскошно выглядящему по местным меркам, оружию, воспринимая как лишний атрибут принадлежности к сонму высших существ.

Предположение это наивное развеялось как дым, едва дело дошло до... собственно, дела. Когда первая же рыба обнаружила себя легким всплеском. Ближе всех она оказалась к Сене, который немедленно ударил своим орудием. Нож-наконечник скользнул по чешуе, оцарапав рыбину... но и только-то. Добыча успела уйти.

-У-у-у! А Сейно-Мава, оказывается, неуклюж как дитя пару лун отроду, - вполголоса бросил один из хелема.

-Видать, не так сильно рыбу любит, - это снова попробовал поупражняться в остроумии Макун, - раз упускает. Или это рыба не любит чужака... или дело в том, что воровать проще, чем ловить самому.

И снова терпение Сени прошло испытание на прочность.

-Да разве это острога? - а вот третий из его товарищей по рыболовному челну смог сказать что-то полезное, - наконечник какой-то гладкий... скользкий. Да и тяжелый.