Андрей Величко - Фагоцит. Покой нам только снится [litres]

– Ну так она его ободрала как липку и едва не свела в могилу.

– Зато тебя так просто в могилу не сведешь, ты скорее сам туда загонишь кого угодно. Обдирать же с тебя, считай, нечего. Квартира у нее куда лучше, чем у тебя. И машина есть в отличие от некоторых нищебродов. Причем не «Дэу» и не «Рено», а «мерс», хоть и маленький.

– Да, «Смарт Родстер» неплохая тачка. Мне, блин, после твоего «Москвича» тоже такую захотелось.

– Женишься – она станет общей. И не кати бочку на мой «Москвич»! Прекрасный автомобиль, вместительный и проходимый. И простой, как валенок, любой ремонт можно сделать самому, а в этом «Родстере» даже до аккумулятора просто так не доберешься.

– Ладно, не буду, а «Смарт» и сейчас общий. В общем, я и сам об этом думаю. И значит, к следующему заседанию консультативного совета приду в норму, не волнуйся, а до него я тебе и не особо нужен. Да и во время него – только для аплодисментов. Надо же, какой в тебе прорезался талант, почти как у Мидаса. Только тот превращал все, к чему прикоснется, в золото, а ты – в цирк. Ладно там луноходная эпопея, она таковой и была задумана, но общественный консультативный комитет вообще придумал Леня, а не ты! Но на результате это не сказалось.

Увы, мой духовный брат был прав в том смысле, что рекомендации этот совет выдавал аховые, но вот только их никто, кроме Брежнева и Шелепина, не читал. Да и те по диагонали, а в комиссию по разработке новой программы партии шли уже радикально отредактированные материалы. Так, никакого «настоящего социализма» там не оказалось. Был, как и положено, «развитой», причем именно с буквой «о» в конце. Однако Леня, похоже, работой этого совета был доволен.

– Я тут прямо как петух из басни, ищу жемчужные зерна в твоей куче навоза, – объяснил он мне. – И уже парочку нашел. Но вообще, конечно, идея твоя очень полезная. Одно дело искать в материалах из будущего, до чего может дойти интеллигенция, получив вожделенную свободу творчества, и совсем другое – увидеть это своими глазами. Впечатляющее зрелище.

– А что за зерна, если не секрет, Леонид Ильич?

– Ну, во-первых, утверждение о появлении новой исторической общности людей – советском народе. Вообще-то ты, Витя, настоящий плагиатор. Я же сам эту новую историческую общность придумал, пусть и в том мире.

Я скромно потупил глаза, хотя упрек был не совсем справедлив. «Новая историческая общность» появилась тогда, когда Леня в силу прогрессирующего маразма сам придумать уже ничего не мог и только с трудом читал то, что ему крупными буквами понаписали референты. И ничего он тогда не понял, хотя идея-то была довольно плодотворная. Зато сейчас он ею проникся сразу. Мол, пора кончать эти ленинские игры в национальное развитие, пока не доигрались до развала страны. Советский народ, и точка, а всякие местечковые особенности пусть украшают краеведческие музеи. А то, блин, уже в Крыму на заседании обкома кто-то пытался выступать на украинском.

– А во-вторых, – продолжил генсек, – нашлась довольно глубокая мысль о поочередном и поэтапном развитии свобод. Сначала экономическая, потом социальная, а только сильно потом, когда до нее дойдет очередь, политическая. Признавайся, этот-то постулат ты у кого спер?

– У Дэн Сяопина. Обоснование подготовил Ефремов.

– Я так и думал. И наверняка пункт о том, что не только коммунизм, но и социализм невозможно построить без опережающего воспитания нового человека, тоже его. Ты с ним согласен?

– Разумеется. Для примера возьмите любого республиканского первого секретаря, ну разве что кроме Машерова. Похож он будет не только на нового, а вообще просто на человека?

– Тьфу, нельзя с тобой долго общаться, иначе незаметно для себя станешь таким же антисоветчиком. Ладно, иди, тебе сегодня еще в Звездный на тренировки.

В общем, мое влияние в этом мире просматривалось уже невооруженным глазом. Вот только ни я, ни Антонов, ни даже Ефремов пока не могли сказать, к добру оно или наоборот. Иван Антонович только процитировал нам с Антоновым Марка Аврелия – «Делай, что должен, и да свершится, чему суждено». Но мы это высказывание уже давно знали.

Кстати, помните, что я хотел, оказавшись в будущем в личине Скворцова? Привести, насколько у меня получится, в порядок здоровье старушки Веры Михайловны, аналога моей Веры в том мире? Я это был должен – и сделал. А получилось нечто, скажем прямо, странноватое.

Вообще-то Вера из двадцать первого века имела неплохое для ее возраста здоровье, хотя, конечно, работа мне нашлась. И вот, когда я недавно снова посетил ее с целью убедиться, что все сделано на совесть и ничего поправлять пока не нужно, она мне сказала: