Николай Ярыгин - Честь имею [litres]

Деньги просто испарялись, вроде бы они пока у меня имелись в достатке, но ведь дохода нет, а только траты, и ведь это только начало. Выйдя от портного, я увидел что уже начало вечереть, и решил остальные покупки продолжить завтра, вернулся на постоялый двор. Интересно, во сколько мне выльется то, что я задумал?

Пока дошел, на небе стали появляться уже первые звезды. Заведение мадам Марты встретило меня приглушенным шумом и запахом свежего, только что открытого пива. Зал был заполнен наполовину, в дальнем углу, поближе к стойке, у двух сдвинутых столов крутились Сарт и остальные селяне.

Все, как я понял, было готово, и ждали только меня. Увидев меня, мужики как один радостно заулыбались: ну еще бы, кто не любит выпить на халяву, да еще закусить хорошенько! А так как шел последний месяц весны, то с продуктами в селе было уже неважно, тем более что в прошлом году урожая собрали меньше, чем всегда, из-за засухи. Сарт как раз ехал в город, чтобы просить помощи у бургомистра, а так как земли принадлежали короне, то помочь ему были обязаны. Правда, вернуть помощь надо было с нового урожая, но при этом вдвое больше. Поэтому, переговорив с ним, мы решили пока к бургомистру не обращаться: я немного помогу селу, они в дальнейшем просто отработают, ну а дальше видно будет.

Вокруг столов еще носились подавальщицы, что-то поправляя и внося последние штрихи в расстановку блюд, а за ними внимательно следила хозяйка. Как я уже говорил, звали ее Марта, и постоялый двор ее носил название «Добрая вдова». Услышав его, я смеялся несколько минут, а окружающие смотрели на меня с удивлением, не понимая, что такого смешного я услышал.

Тут я еще увидел, что к одному из наших возчиков, Зосиме, пришел сын, стражник. Вот надо же – я забыл о нем! Надо срочно исправить положение, а то ведь как-то не по-людски будет, если отправить парня домой или, усадив с нами, заставить оплатить свой ужин.

Махнул хозяйке, подзывая, попросил добавить пива, и остального, еще на одного человека.

– Не волнуйтесь господин, я уже все приготовила. Я давно знаю Сарта, еще с того времени, когда он служил десятником в городской страже. Поэтому и разрешаю им спать у меня под навесом и пользоваться очагом без оплаты, а они то посудой рассчитаются, так как она часто бьется, то по осени продуктами, да иногда дров нарубят или что по хозяйству помогут, тяжело женщине одной…

И она стрельнула в меня кокетливым взглядом.

Посидели мы славно, не столько было выпито, сколько переговорено. Я поблагодарил Петро за оказанную мне помощь и сказал, что это только маленькая толика моей благодарности. Посидев для порядка и плотно поужинав, я отправился в свою комнату. В первую очередь надо было наедине разобраться с теми предметами и грамотами, что имели надписи. Достав ларец, я вынул из него грамоты и принялся читать.

В одной говорилось, что податель сего документа Алекс тан эль Зорга является кентийским графом по праву рождения. Короче, по всей вероятности, это была местная разновидность паспорта.

Вторая грамота по сути являлась рекомендательным письмом к императору Альторну Второму, с просьбой, если я обращусь к нему, использовать меня по своему усмотрению.

Перстень являл собой отличительный знак моей принадлежности к дворянскому сословию, а также являлся личной печатью. По кругу шла надпись «граф эль Зорга», а в центре красовалась оскаленная морда тарга – самого сильного зверя в наших кентийских горах.

Вытащив меч, я прочел и ту надпись, что шла по лезвию клинка: «Честь превыше всего» – это был девиз нашего рода.

Уложив все обратно и упаковав, я решил лечь спать. Правда, заснуть долго не мог, ворочался и думал, снова ворочался и снова думал. Как оно тут сложится? Являясь хорошим инженером, да и офицером неплохим, я бы мог многое принести в этот мир… Но будет ли это востребовано? Человеческая лень и инертность мышления всегда замедляли процесс технической эволюции, а зачастую являлись и антагонистами этого процесса… Хотя и жизнь в империи я начинаю не с низкого, так сказать, старта и не простолюдином, а графом, пусть и другого государства. Но все равно на душе было тревожно.

Проснулся, когда солнце уже встало. Поплескавшись в тазу, изображающем умывальник, спустился вниз. Не успел еще сесть за стол, как подлетела хорошенькая подавальщица и, с любопытством глядя на меня, затараторила, что есть на завтрак – прям ходячее меню. Выбрал яичницу из трех яиц на сале и горячий травяной напиток.