Николай Ярыгин - Честь имею [litres]

– Пустое, граф, – если честно, рад был вам помочь.

– Князь, примите от меня небольшой презент, – и я протянул де Либеру письменный прибор в лакированном футляре с бронзовым гербом де Либеров. Князь бережно принял подарок, водрузил его на стол и открыл крышку. Я не стал долго выдумывать, и прибор был такой же, как и у короля, за некоторыми изменениями.

– Ах, граф, безмерно вам благодарен, – сказал де Либер, нежно касаясь фигурок бронзовых рыцарей.

– А это, князь, прошу вас передать вашей супруге и дочерям, – и я выложил на стол три набора для макияжа.

– Граф, – захохотал де Либер, – вы меня спасли! Представьте себе, мои женщины никак не успевают приобрести себе эти краски, все нарасхват и запись на несколько месяцев вперед. Узнав, что у меня с вами товарищеские отношения, мне выставили условие: или я, пользуясь дружбой с вами, достаю им хотя бы один набор красок, или со мной перестают общаться.

– Князь, можете их успокоить. Такого еще нет ни у кого, это сделано под заказ специально для дорогих мне людей. Через несколько месяцев многое можно будет спокойно приобрести в нашем представительстве.

Вечером я ужинал в ресторации, довольно приличной и с неплохим набором блюд, но она все равно не дотягивала до моего ресторана в Виделене. А я еще хочу кое-какие новшества применить, и набор блюд у меня будет очень большой и много будет новых, здесь неизвестных. Я разглядывал обстановку, сравнивал работу подавальщиц, нет не то. Я не был экспертом в работе общепита, в том мире, нет, в ресторанах я бывал, но завсегдатаем и близко не являлся. Но тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы стать законодателем мод. Главное – сервис, обстановка, обслуживание, сервировка, разнообразие блюд, и конечно, музыка. Ничего, скоро начнем завоевание столицы – я даже потер ладони в предвкушении.

Утром позавтракал и отправился в дом, предназначенный мне для проживания. Пока суть да дело, там и решил провести смотр и отбор музыкантов, по дороге заехал на строительную площадку. Там уже полным ходом шла разборка строений: разобрали крыши на обоих домах, и материал аккуратно складировали. В дальнейшем я его строителям и продам – с ними уже было договорено. На участке крутились Ульх и мой главный строитель и вели перепись складируемого леса, сразу его сортируя. Я посмотрел и, не став мешать процессу, уехал.

У ворот дома уже собралась толпа, человек десять музыкантов, со своими инструментами, хотя до начала просмотра еще было порядка часа. Я приехал пораньше, чтобы пройти по дому и определить, что можно оставить, а что переделать. Но, подумав, решил людей не держать, а прослушать, а уже потом спокойно все посмотреть.

Я думал, что будет только этот десяток, но сильно ошибся, собралось их порядка тридцати человек, да с десяток певцов. Вот это я попал: были тут и струнные, в основном гитары (только назывались они тут «стутны»), и три скрипача, и флейтисты, и трубы, и пару барабанов. Тут, оказывается, была нотная грамота, и мои музыканты набросали ноты нескольких мелодий, которые исполняли. Вот я и предлагал их исполнить, а сам слушал, как чисто брались ноты и насколько профессионально было исполнение.

К удивлению, все музыканты были профессионалы, мелодии схватывали на лету, правда очень удивлялись их необычному звучанию, и ритму. Прослушав всех, оставил двух гитаристов и скрипача, остальных отправил на первый этаж – ждать окончательного решения. И решил прослушать певцов. Первой вошла женщина лет тридцати, довольно милая с неплохой фигурой, но очень бедно одетая, правда, все на ней было очень чистое и местами аккуратно заштопанное.

Я подал музыкантам ноты и попросил их сыграть, а также дал женщине ноты и слова и спросил, сможет ли она это спеть. Та просмотрела, так сказать, партитуру и сказала, что попробует. С первого раза у нее не получилось, и она сбилась, но зато со второго спела хорошо. У нее был красивый грудной голос, просто завораживающий тембр, и, слушая ее, я перестал замечать, что она бедно одета и у нее темные круги под глазами – голос очаровывал и уводил куда-то за собой.

Когда она закончила петь, я также попросил ее подождать на первом этаже, но для меня было ясно, что она будет у меня петь, чего бы это мне ни стоило. Прослушав всех, я отобрал еще трех парней, из которых один даже не знал нот, но имел очень красивый голос.

Спустившись на первый этаж, осмотрел замерших людей, с тревогой ожидавших вердикта. Они просто еще не знали, что приняты все, и очень нервничали, особенно это было видно по певице. Я не стал затягивать.