Олег Ростов - Земля вечной охоты

Ты встала на самом узком участке тропинки, и они вынуждены были идти к тебе по одному, ночью, при свете факелов. Сколько их там сорвалось в бездонную пропасть? Тебе смешно. А скольких ты убила и сама сбросила? Опять смешно? Да, ты внушала им ужас, один из подручных Рабала, прячась за спины воинов кричал — убейте ведьму! Они боялись тебя и ненавидели. Но как бы ты ни была хороша, ни виртуозна, но все же ты была не железная. Их было больше, они стали теснить тебя. И ты совершила ошибку, или это была не ошибка? Насадив очередного противника на клинок, ты слишком близко придвинулась к нему и он, умирая, сумел ударить тебя в лицо головой, облаченной в шлем. И ты сорвалась. Как ты сумела не выпустить клинок из руки и как он вышел из тела, не потянув за собой жертву? Если бы вы упали вместе, он своей тушей точно раздавил бы тебя.

Скажи, а почему ты не сообщила своему ненаглядному, что опять с брюхом? А, ты сама только недавно поняла это. И не жалеешь, что не сказала ЕМУ о загоревшейся под твоим сердцем искорке новой жизни. Ну да, он бы точно тогда не ушел, в итоге погубив не только себя, но и сына. Вот смотри, какая ирония или какие замысловатые петли выкидывает время. Ты помнишь всех рожденный тобой детей. Твое тело помнит, но если смотреть отсюда, твой первенец еще не родился! До его рождения больше тысячи лет! А твой второй сын уже давно умер, в преклонном возрасте. А до рождения твоего последнего дитя, которое унес твой мужчина вообще не известно, сколько еще тысяч лет, хотя ты помнишь его запах и в твоих ушах до сих пор стоит его плач.

Ты уже сама с собой разговариваешь? Ты сходишь с ума.

Она вздрогнула, искорка! Она отбила себе все нутро. Неужели искорка потухла.

Пыталась прислушаться к себе, но не давала боль. Что с тобой дитя мое? Только не это. Она заворочалась, застонала стиснув зубы. Вы не убили меня Рабал и ты шлюха. Я выживу, обязательно выживу. А вот вы уже почти покойники. Нет, не я приду к вам мстить. Вы ничтожества даже не понимаете, что натворили. Пока по вашей же воле, лучшие части ассирийского войска гоняются за бедуинами, мидийская конница уже начала свое, смертельное для вас движение. Увахшатра или Киаксар, как его назвали греки, сумел создать не плохую армию из вчерашних пастухов и городской голытьбы. Конечно, до ветеранов Ассирии им далеко и будь они в метрополии, разогнали бы это вшивое войско плетьми. Но их там не было. А Киаксар давно вынашивал свою месть за гибель отца. Первым под ударами мидийцев падет Ашшур. За тем настанет очередь Ниневии. Там к пиршеству присоединиться Вавийлон. Твое развратное лоно проткнет копьем твой же соотечественник, а твоего ублюдка, вавийлоняне сожгут заживо вместе с дворцом, в отместку за гибель одного из своих царей, которого ассирийцы сожгли тоже вместе с дворцом, когда принуждали Вавийлон к покорности. А ты Рабал, хотел, что бы твои внуки стали царями, подложив двух своих дочерей под это ничтожество? Нет Рабал, младшая твоя дочь умрет под четвертым по счету мидийцем, который насилуя, просто задушит ее. Старшая, закончит свои дни шлюхой в мидийском военном обозе и ее умирающую выбросят в придорожную канаву. Из твоих трех сыновей выживет только младший, из которого Киаксар сделает евнуха, для своего гарема. А остальных вместе с тобой, насадят на колья. И ветераны не смогут прийти на помощь своим сакральным городам, так как бедуины, эти дикие погонщики верблюдов, резко активизируются и начнут нападать. В этих плясках смерти и пожирания умирающей империи примут участие даже египтяне.

А ей нужно выбраться. Она знает, что нужно делать. Как то раз, любимый сказал ей, что она может сама открыть дверь, если будет носить его ребенка под сердцем. Но только одну, ведущую к истоку, туда, где начало начал, где еще ничего не предопределено. Нужно только разобраться, что с ногой? А видеть ей достаточно и одним глазом. Ощупав левую сторону лица, опять засмеялась, вернее захрипела. Это оттек. Он спадет и глаз будет видеть снова. И здесь вы ничтожества промахнулись.

Ольга сидела и поглаживала живот. Он был еще совсем плоский и признаков того, что в нем растет новая жизнь, заметно пока не было. Она улыбалась — асы, атланты, арии. Нет, слово асы ей не совсем нравилось. Пусть другие этим занимаются. Атланты? Были они или не были, бог знает, но если и были, то все сгинули в морской пучине. Нет, нам такого счастья не нужно. Арии? Она попробовала на вкус это слово. А что не плохо! Ну что ж арии, так арии, будут вам арии…