Михаил Ланцов - Ярослав Умный. Первый князь Руси

Как узнал? Да очень просто. Подобрал из местных парней тех, что побойчее и шустрее. Ну и предложил им сделку. Они раз в день, в полдень, приходят и рассказывают все интересное, что видели. А он их сытно кормит. Ну и, в случае опасности или появления каких-то вооруженных людей, они должны были бросить все и бежать к нему – сообщать.

И родителям подмога, ибо прокормить было не так-то и просто своих чад. И вот такой подарок в виде сытного кормления, пусть и раз в день – вещь добрая и весьма недешевая. И Ярославу польза великая – он за буквально пару дней узнал о Гнезде больше, чем за все предыдущее время. И какой-никакой, а акт примирения. Так что никто тому не мешал.

– Я решил проведать родственницу, – меж тем продолжил сын вождя, кивнув на Любаву. – Она мне четвертое колено по отцу.

– Поэтому взял с собой мужей при оружии? – прищурился Ярослав. – Представь и друзей своих друзей.

– На пороге? За ворота не пустишь?

– Я должен знать, кто входит в мой дом. Любава, ты знаешь этого человека?

– Да, – тихо произнесла та. – Чеслав правду говорит. Родич он мне. Дальний. А это Ратмир – волхв Перуна да Преслава волхвица Мокоши. Я их знаю. Они иногда у отца моего гостили.

– Северный лес дремлет в холмах, в радуге звезд еловые блики, мудрый друид с печалью в глазах духам внимает грядущие крики…

– Что? – оживилась и напряглась Преслава. Ярослав ведь произнес это вступление из песни «Баллада о друиде» на современном для XXI века русском языке. Для местных он был отдаленно понятен, примерно как болгарский для типичного обитателя Санкт-Ленинграда. Стихотворная же форма сразу заставила их подумать о каком-то заклинании или молитве. То есть вызывала сильные подозрения.

– Входите, если не задумали ничего дурного.

Преслава чуть покачнулась, раздумывая, а потом решительно переступила порог. За ней вошел Ратмир. Дальше потянулись все остальные. Такая толпа гостей в столь небольшом подворье создала известную тесноту и опасность. Ярослав бы с такой массой уже просто не справился. Но что ему оставалось? Только импровизировать и надеяться, что они пришли убивать его не сразу.

– Пройдем в дом? – спросил Ратмир. – Поговорить нужно.

– Пройдем, – кивнул Ярослав.

И они отправились в тот прокопченный домишко с масляной лампой освещения. Втроем. Он, Ратмир и Преслава. Любава же и остальные остались во дворе. Хотя Ярослав поначалу думал, что сын вождя и наложница последуют за ними.

Вопрос, с которым они пожаловали, оказался довольно неожиданным. Слова о проклятии нападающих вечным адом были услышаны соседями. Вот и пришли волхвы просить его снять. Слишком суровым такое наказание было по местным меркам. Так даже с лютыми врагами не поступали.

– Мой бог суров, – пожал плечами Ярослав. – Он и своих-то не щадит, ежели оступятся, про чужих и речи нет.

– Значит, не снимешь проклятье? – нахмурился Ратмир.

– Это ведь не радимичи были? – ответил вопросом на вопрос Ярослав.

– По отцу радимичи, – после небольшой паузы заметила Преслава. – А по матери – кривичи. Она была ОЧЕНЬ уважаемой у нас женщиной, – сказала она, чуть скосившись на волхва Перуна. – Вот ватажку Драгомира за своего и держали.

– А Мал кто этому Драгомиру? Родич?

– Мы все кривичи друг другу хоть и дальние да родичи, – тихо произнес Ратмир.

– Малу он был почти никто, – дополнила ответ коллеги Преслава. – Девятое колено родства. Драгомир постоянно похвалялся, что-де скоро станет настоящим вождем. Но никто его в походы не брал. А иного пути добыть доброе оружие у него не было. Вот и решился он на пакость. Думал, видно, что вчетвером с одним справятся.

– Потому и не брали в поход, что не понимал, чем воин от вооруженного мужика отличается. И не хотел понимать, – хмуро произнес Ратмир. – Ты хоть и служишь распятому богу, но многие видели, как Хьярварда победил. С одного удара. А он воин знатный был. Опытный. Да и эту ватажку раскидал, даже не вспотев.

– Они даже не пытались победить, – покачал головой Ярослав.

– Сними проклятье.

– Сними, – поддержала его Преслава. – Просим. Они хоть и дураки, но такого посмертия и самому последнему мерзавцу не пожелаешь.

– Все имеет цену, – произнес Ярослав, со слишком явным интересом посмотрев на собеседницу. И даже мазнув по ее фигуре.

– И какую же цену ты просишь? – фыркнула, поинтересовалась Преслава. – Меня в наложницы? Любава не по душе?

– Скучно с ней. Девка хорошая, да ничему не обучена. Поговорить не о чем. Да и в остальном… – он махнул рукой.