Александр Решетников - В львиной шкуре. Продолжение-2 [СИ]

— Присаживайтесь, — хозяин кабинета сделал жест рукой. — Хотите на стул подле стола, хотите на кресло у окна. Можете занять диван… Выбирайте сами…

— Э-э, — растерялся итальянец. — А где сядете вы?

— Я займу стул. Только позвольте для начала вас угостить…

Гладков открыл зеркальный бар, встроенный в шкаф. Там находились всевозможные графины, бутылочки, рюмки, бокалы…

— Вино, водка, бренди? — осведомился он.

— Э-э… — гость продолжал находиться в ступоре, рассматривая поблёскивающее великолепие, открывшееся его глазам. — А вы?

— А я предпочитаю не употреблять алкоголя. Врачу нужна твёрдая рука и верный глаз. А спиртосодержащие напитки, увы, этому не способствуют…

В результате этой фразы Гладкову пришлось прочесть целую лекцию, о том, что такое алкоголь и спиртосодержащие напитки. После чего гость тоже предпочёл воздержаться. Зато с удовольствием согласился на кофе, который приготовили прямо на его глазах. На три небольшие лабораторные спиртовки, оснащённые съёмными конфорками, была установлена медная турка, заполненная водой. Пока вода нагревалась, Илья Тимофеевич достал кофейные зёрна и растолок их в ручной кофемолке.

— Скажите, а почему вы всё делаете сами? Где слуги? — поинтересовался итальянец.

— Прежде чем ответить на вопрос, хотелось бы узнать ваше имя…

— О, простите, что сразу не представился! Просто я думал, что вы знаете, как меня зовут…

— Я знаю, что вы из Рима, но не более.

Итальянец встал со стула, сделал учтивый поклон и отрекомендовался:

— Андреа Норманни. Наша семья одна из старейших в Риме…

— Что же, Андреа Норманни, думаю мне представляться не нужно?

— Нет, конечно, дон Илья, — улыбнулся тот.

— Тогда присаживайтесь на место, а я отвечу на ваш вопрос… Некоторые вещи я делаю сам потому, что мне это доставляет удовольствие… Вы же не зовёте слугу, чтобы он вместо вас провёл ночь с понравившейся вам женщиной?

— Ха-ха! — расцвёл итальянец. — Прекрасный ответ!

— Тем более, — продолжил Гладков, — мне показалось, что вы желали поговорить без лишних, так сказать, ушей…

— Совершенно верно. Меня очень интересуют яды и способы противодействия им… Мне показалось, что вы, дон Илья, прекрасно в них разбираетесь…

— Не совсем так, — задумался Гладков, размешивая ложечкой сахар, — Меня, скорее всего, можно назвать врачом по детским болезням… Знаете ли, пришлось одно время заниматься в основном только этим…

— По детским? — удивился Андреа.

— Совершенно верно. Детский организм очень сильно отличается от организма взрослого человека. Так же многие детские болезни совсем не характерны для взрослых. А что касается ядов… Я с ними столкнуться только по одной причине — в наших землях проживают ядовитые змеи… Чтобы научиться спасать людей после их укусов, пришлось очень серьёзно исследовать эту область. И опять же, объектом нападения змей оказываются в основном дети. В силу своего возраста они слишком легкомысленны и невнимательны…

— Да, да, вы правы… Дети — они такие. Но всё же, вы разбираетесь во многих ядах?

— Приходится, — развёл руками Гладков. — Работа у меня такая, спасать людей от смерти…

— Скажите, а существуют яды, против которых нет противоядий?

— Думаю, что это яды моментального действия, — делая глоток кофе, ответил Илья Тимофеевич. — Врач просто физически не успевает спасти человека, отравленного таким средством… Во всех остальных случаях опытный доктор вполне способен распознать признаки отравления и вовремя его нейтрализовать.

— А вы мне можете рассказать о быстродействующих ядах?

— Могу. Но для этого вам придётся выполнить два обязательных условия…

— Каких? — тут же заинтересовался итальянец.

— Во-первых: принести клятву верности моему императору…

— А во-вторых?

— А во-вторых: отучиться десять лет на доктора…

— Десять лет?! О, Mamma Mia, сеньор делла Ровере не сможет столько ждать…

— Кто это, сеньор делла Ровере? — заинтересовался Гладков.

— Это кардинал Джулиано делла Ровере, — ответил Андреа, поняв, что проговорился. — Только мне велели не хвастать в вашей стране тем, что я католик…

— Это при общении с простыми людьми лучше этого не делать. Я же являюсь членом правительства своей страны и прекрасно понимаю, кто есть кто. Тем более все мы веруем в Господа нашего Иисуса Христа. Главное, чтобы ваши действия не угрожали спокойствию моей державы. А в остальном, можете говорить совершенно открыто. К тому же, если у святых отцов существует тайна исповеди, то у работников моей профессии существует врачебная тайна. Доктор никогда не расскажет посторонним людям доверенные ему откровения. Тем более я из императорской семьи! Надеюсь, моё слово — это не пустой звук?