Александр Решетников - В львиной шкуре [СИ]

— Ну, построим церковь, а кто попом станет? Батюшек-то у нас нет.

— Дундича назначим. Он мужик умный, книжки нужные подыщет, обряды разучит… У нас вон молодёжь, уже не скрываясь, сожительствует друг с другом… Не правильно это. Как-то официально надо отношения оформлять, церемонии там разные, венчания, чтобы всё по серьёзному. Не у аборигенов же ритуалы перенимать?

— Думаю, ты прав. И церковь нужна, и обряды, и не плохо бы флагом своим обзавестись и гербом. Не размышлял над этим?

— Пока ещё нет. А что, есть предложение? — спросил Черныш.

— Тоже — нет. Сначала нашему государству название нужно дать.

— А ЮАР (Южно-Африканская Республика), чем не название? Не Россией же называть.

— Ты прав — не Россией… Думать надо.

— Тогда, Артём Николаевич, подумайте с Дундичем над этим. Книжки там полистайте… Я бы и сам, но всё последнее время с Гладковым химией занимаемся. Кроме него в ней вообще никто не рубит. А нам химия нужна! Сам понимаешь, это и медицина, и жидкое топливо, и газ, и порох со взрывчаткой. Без всего этого мы много не настроим, самих — построят. Сейчас вон конструируем установку для пиролиза угля. А вообще обидно, в этих землях есть практически все необходимые нам металлы и полезные ископаемые, а нефти кот наплакал…

— Понимаю, — вздохнул Бурков. — Ладно, поговорю я с нашим профессором…

— Собрал нас, значит, как-то по осени директор училища на линейку, — делился Бурков воспоминаниями из своей юности, — и объявляет, мол, из-за частых случаев дизентерии наше училище закрывается на три дня на карантин. Тут у него вдруг глаза делаются испуганными и он быстро уходит… А мы чего? Мы довольные! Три дня отдыха — лафа! Этим же вечером я со своей девушкой пошёл на танцы, которые тогда всё чаще стали называть не танцы, а дискотека. И на дискотеке у меня началось… Мутит живот чуть ли не каждые пять минут. Я в туалет раз, два, три… Девушка уже косо начала поглядывать. После очередной отлучки спрашивает, куда я так часто бегаю? А что отвечать? Про понос как-то стыдно, не хочется прослыть засранцем. Я ей и втираю, мол, с друзьями покурить выхожу. Она сразу лекцию о вреде курения прочитала, пришлось уже по-другому выкручиваться… В общем, дискотека закончилась, пошёл её провожать… И припёрло меня по дороге так, что терпеть — сил нет! Благо она близко жила. Думаю, придём к ней, я сразу в туалет… Не успели зайти в квартиру, она мне кидает, мол, я сейчас, подожди. И в туалет сама! А у меня всё — клапан уже разрывает!!!

Все мужчины, попавшие из будущего в девственные земли Южной Африки, сейчас собрались в комнате, которую обычно использовали для обсуждения насущных проблем и вспоминали прошлое…

— Ну, и? — не выдержал Шамов, у которого на лице перемешались задорная улыбка и жгучее любопытство.

— Что "ну, и"? Я стрелой к ней в комнату, свет не включаю. Подбегаю к окну, там, на подоконнике, проигрыватель для пластинок стоял, а на нём плюшевый чебурашка. Я их в сторону, одну раму настежь и в окно свою пятую точку выставил. Как дал газа… Подруга на втором этаже жила, а под ней парикмахерская находилась. Короче, вся моя несдержанность на оконный слив этой парикмахерской и обрушилась. Сделал я своё грязное дело, а чем подтереться-то? Недолго думая оторвал у чебурашки одно ухо… Вытер им свой грязный зад, потом ухо в окно, а раму на задвижку. Слез с подоконника… Блин! Пахнет в комнате! Думаю, зайдёт сейчас подруга, а тут вонь… Я снова окно настежь, с кровати простынь какую-то сдёрнул, и машу ею, чтобы свежее стало. Помахал, простынь кинул на кровать, окно закрыл, проигрыватель поставил на место, сверху безухого чебурашку водрузил… Слышу, девушка моя вышла из туалета и в комнату идёт. Я такой встал в романтическую позу и в окно смотрю. Она заходит и спрашивает, почему свет не включаю? А я ей так загадочно, типа на звёзды любуюсь. И тут она включает свет…

— И что? — снова спросил Шамов.

— Картина маслом… На кровати лежит её брат со своей подругой, вцепились руками в простыню и испуганными глазами пялятся на нас.

— Гха-гха-гха-гха!!! — помещение наполнил безудержный мужской ржач.

— Я думал, — вытирая от смеха выступившие слёзы, выдавил Черныш, — что у нас только Сомов на разные приключения горазд. Что дальше-то было?

— Дальше уже не интересно, — махнув рукой, ответил Бурков.

"Почему не интересно? Очень даже интересно!" — скажет читатель, и будет по-своему прав. А с момента переноса ТСК "Олимп" из России XXI века на территорию ещё не существующего Кейптауна прошло уже три года. 9 октября назвали "Днём города" и стали отмечать его каждый год. Вечером в этот день собирались все вместе, вспоминали прошлую жизнь и строили планы на будущее, а ночью устраивали салют. Когда его устроили первый раз, то аборигены так всполошились… Они подумали, что их новые друзья хотят улететь обратно на Солнце. Чтобы дети природы не сильно переживали по этому поводу, а так же для поддержания собственного имиджа, Сомов сказал вождю, что это боги так шлют им свой привет и помнят о них.