Виктор Зайцев - Стальной ответ

Машинально отодвинувшись от мужчины, беглянка замолчала, стараясь удержать бьющееся сердце на месте, с трудом подавляя желание вскочить и убежать подальше от человека.

– Не бойся, худышка, – услышала она насмешливые слова, – я уже понял, что домой ты меня не вернёшь. Не сержусь на тебя, не пугайся, тебе и твоим родичам зла не причиню. Приедем домой, поселитесь в наших домах, найдём вам занятие по душе, в голоде и холоде не бросим. Тем более, вам надо мальчишку поднимать, последнего из хургов воспитывать. Лучше расскажи, какие племена живут поблизости, авось пригодится, да и тебе тренировка, – попросил он после некоторого молчания.

Так и пролетела короткая летняя ночь в рассказах девушки, изредка поправляемых человеком, уточнявшим произношение или значение слов. К утру усталость взяла своё, и Хорг заснула посреди неоконченной фразы. А плот продолжал всё медленней и медленней плыть по Иртышу, река становилась шире и многоводнее, течение замедлялось. Беглянки поёживались во сне, вздрагивая от переживаемых заново опасностей. Потом заплакал, проснувшись, мальчик, за ним начали подниматься остальные хурги, уселись в кружок, позавтракали холодным варёным мясом. К ним подсел и мужчина, перекусил, назвал всех по именам, проверяя, правильно ли запомнил.

Ближе к полудню высадились на берег, теперь правый, где жеребца отправили пастись, а девушки приготовили очередную порцию шурпы. Уралец, уже привычно, улёгся спать, барс резвился в округе, разминая затёкшие мышцы и гоняясь за сурками. Немного поспав, мужчина поднялся и нашёл всем работу – рвать траву для коня и заносить на плот. Потом к берегу стали приближаться страшные животные с рогом посреди головы, покрытые рыжей шерстью, человек велел отплывать. Напуганные огромными невиданными зверями беглянки долго всматривались в великанов, от чьих шагов заметно подрагивала земля под ногами. Казалось, нет такой силы, что сможет остановить этих гигантов или напугать.

Хорг поделилась с уральцем своими впечатлениями от встречи с рыжими носорогами, на что тот с грустью ответил:

– Не поверишь, в моё время их всех истребили, до единого, и не только носорогов. Огромное количество птиц, зверей, рыб и растений в моё время уничтожалось ежегодно, просто так, даже без использования их мяса и шкур.

– Вашим страшным оружием, конечно, можно убить любого зверя, – вымолвила подавленно девушка.

– Да не нашим оружием, – ухмыльнулся человек, – этих носорогов, например, истребили простыми луками и копьями, обычные племена кочевников, как ваши хранители.

– Не может быть, – ахнула хурга.

– Может, может, и не такое может быть.

Так, за разговорами, девушка оттаивала сердцем, усваивала язык спасителя, лучше узнавала его, не пытаясь заглянуть в будущее. Чёткие и уверенные действия уральца заразили беглецов спокойствием, девушки начали привыкать к кочевой жизни. На плоту устраивали стирку одежды, младшие без боязни подбирались к ирбису, пытаясь того погладить и вовлечь в свои игры. Снежный барс пока отпугивал детей рыканьем, но было заметно, что не прочь поиграть с малышами. Так и плыли беглецы неделю, неспешно увлекаемые течением Иртыша. Когда закончилась конина, мужчина вместе с ирбисом стал охотиться на косуль, которых человек загонял на барса, а тот ломал позвоночники жертвам одним ударом лапы. Ещё человек удивил девушек ловлей рыбы, вытащив из своих вещей сплетённую из конского волоса леску с крючком.

Теперь варёное и жареное мясо перемежалось рыбьими блюдами, от наваристой ухи, как назвал суп из рыбы уралец, угощая хургов, до запеченного в костре тайменя. Сам человек ежедневно купался, плавал и нырял прямо с плота, доставал со дна ракушки и огромных раков. Смелости девушек хватало, чтобы быстро ополоснуться, стоя в воде по колено, да мыть волосы, сидя на краю плота. Река, замедляя течение, становилась заметно теплее, дожди шли редко, середина лета радовала жаркой погодой.

За неделю пути трижды встречались на берегу всадники, молча наблюдавшие за плотом. Одна группа парней долго скакала по берегу за плотом, что-то кричали, потом принялись стрелять из луков по беглецам. Напуганные девушки умоляли застрелить кочевников, но мужчина, убедившись, что стрелы не долетают, лишь отмахнулся, продолжая рыбачить. На берег высаживались редко, только днём на пару часов. Жеребец, которому явно не хватало корма, начал худеть, но не убегал, послушно возвращался на плот по первому взмаху руки человека. Стоянки мужчина выбирал долго, прислушиваясь к каким-то, ему одному слышным, звукам. Так стали думать все девушки, когда в обычное время плот не пристал к берегу, а продолжал плыть.