Андрей Белянин - Ученица царя обезьян [litres]

…Весь вечер и половину ночи он гонял её, заставляя сражаться и совершенствовать свои первые навыки боя. С глубоким сожалением царь обезьян вынужден был признать, что эта голубоглазая женщина совершенно не готова защитить свою жизнь. Она неповоротлива, как бревно. Она не знает, как взяться за оружие. Нелепыми, глупыми и, по сути, бессмысленными кухонными ножами и теми не умеет пользоваться!

Подумать только – столько времени эти клинки хранятся у неё на кухне, а она не может ни резать ими противника, ни колоть, ни бить, ни метать их в злодея. Не знает баланса, движений, философии и даже души своего подручного оружия. Как такое возможно?

Про волшебный посох лучше вообще не вспоминать. Против него был бы бессилен любой демон, не то что она. Впрочем, по лбу вон той глупой голубой палкой он всё-таки получил, но виной тому роковая случайность, а уж никак не боевые таланты этой безрассудной, не сказать бы «безмозглой», блондинки.

– Никогда тебе этого не прощу-у… – продолжала исподтишка ныть Ольга.

Укун злорадно улыбнулся. Он заставил собирать её все рассыпанные зёрна кофе по одному зёрнышку, не сгибая колен. И от души бил несчастную по спине её же гимнастической палкой, когда она всё же сгибала колени. А когда все зёрна кофе были собраны, он рассыпал их вновь, и она снова их собирала. И снова… и снова…

– У меня всё тело в синяка-ах… – захныкала девушка.

– Зато оно стало более гибким, – добродушно пожал плечами китаец.

– Я убью тебя-а…

– Хи-хи-хи, – без улыбки сказал он. – Кого ты сейчас можешь убить, женщина? Ты даже не в силах сама подняться с пола!

Подумав, чисто из сострадания он принёс ей на пол подушку, одеяло и тонкий плед. Девушка со стоном переползла на постеленное одеяло, укрылась небрежно брошенным сверху пледом и мгновенно заснула. Надо признать, никогда она не спала так сладко…

Тяньгоу проснулась немного раньше, чем планировала, – за окном ещё было темно. Впрочем, старушка, как и многие люди в почтенном возрасте, вставала рано. Такое бывает. Собственно, её размеренное шарканье тапками по полу и разбудило утомлённую собаку.

А теперь бабушка, собрав волосы в пучок и надев на лоб повязку, стояла посреди комнаты в смешной майке и длинных шортах с рюшами, делая зарядку. Тяньгоу сначала решила понаблюдать за её упражнениями, но потом отвернулась и, скучающе зевнув, посмотрела в окно. Шёл сильный снег.

В этом городе вообще слишком много снега. Соседи сверху включили воду в ванной, поэтому в коридоре противно шумели трубы. Болонка встала, отряхнулась, снова зевнула и, спрыгнув на пол, побежала на кухню – проверить миску, в которой вчера ей подавали еду. Но посуда оказалась пустой. Что-то не так, да?

Тяньгоу требовательно тявкнула и, услышав суетливое шарканье хозяйских ног по полу, с удовлетворением потянулась. Старушка, на удивление быстро добравшись до кухни, тут же плеснула в миску молоко. Да сколько можно-то?! Она же не кошка…

Царь обезьян впервые спал на диване женщины. Он не посчитал нужным стелить постельное бельё и подушку. Зачем? Диван и так достаточно мягкий.

Ему снился Древний Китай и надоедливый лысый монах, который опять орал на него, гневно потрясая плетью из стебля волшебного лотоса, которым был запечатан выход из горы Пяти Пальцев, когда мятежный Сунь Укун был заточён в ней на пятьсот лет.

Внезапно красный телёнок выбежал из зарослей бамбука и замычал, раздражённо размахивая хвостом с чёрной кисточкой на конце. Царь обезьян поднял голову, отмечая яркую комету, пролетающую по ночному небу, которая вдруг оказалась тем самым саратовским поваром-гуем, приветливо помахавшим ему рукой с планетарной высоты.

Услышав шорох за спиной, Сунь Укун резко подскочил и увидел в темноте силуэт сонной Ольги. Закутанная в одеяло, она с закрытыми глазами добрела до дивана и, даже не просыпаясь, просто улеглась рядом с ним.

Обняв девушку за талию, несколько минут китаец пытался спастись от её волос, щекотавших нос, и, наконец-то найдя удобное положение, с облегчением заснул, но очень скоро был разбужен звонком будильника.

– Ну-у… – заныла сонная блондинка, однако упёршийся китаец был неумолим.

– Вставай, Аолия! Сегодня нас ждут великие дела в твоём храме науки! А ведь ты ещё даже не разогрела своё тело и не потренировалась с посохом!

– Отстань! Ты достал меня! Весь вечер гонял, всю ночь гонял, потом ещё и отправил спать на жёстком! – возмущалась всклокоченная Ольга, топая ногами посреди комнаты.