Андрей Белянин - Ученица царя обезьян [litres]

– Да, я-то так сразу и понял, слышал я, что бурятки-то красивые…

– Мне бы в Саратов, – упрямо напомнила о себе девушка.

– Да не возьмёт тебя никто на товарняк-то. Сейчас проверок-то столько, страх божий! Не, никто не захочет работой-то рисковать. Дураков-то нет сейчас, времена-то непростые. Ты послушай, тебе-то проще до Москвы добраться, а оттуда уж на пассажирском-то как белый человек.

– Ну да, спасибо… А отсюда какой поезд в сторону Саратова идёт?

– Вот упёртая-то. Губья-то уже синие, а ей всё Саратов подавай. Ну вон тот состав идёт. И вон тот ещё. И вон к тому сейчас вагоны-то зацепят, через пару часов-то и он отправится. Да только не возьмёт-то тебя никто. А может, ещё и пошлют матерно. – Седой мужик выбросил бычок в снег и достал вторую сигарету. – А вот если ты-то вон там пройдёшь да на шоссе-то машину какую-нить поймаешь, так тебя до Москвы-то и подкинут, оттуда-то уж и уедешь в свой Саратов-то.

Он огляделся по сторонам, подумал и убрал сигарету обратно в пачку.

– Чё бабы-то, заснули там, что ли? Ладно. Пойду сам тебе обувку-то поищу да куртку какую потеплей. Будешь как бомжиха, зато тепло. Стой тут пока, меня-то дождись.

Железнодорожный рабочий развернулся и пошёл вперёд, хрустя снегом под ногами. Тяньгоу снова приняла облик белой тайваньской собаки с чёрной головой, добежала до ближайшего из трёх поездов, на которые он указывал, и аккуратно пошла вдоль состава, выбирая подходящий вагон. А потом поезд внезапно тронулся и начал набирать скорость.

Собака зло сплюнула и запрыгнула в первый попавшийся открытый вагон, понадеявшись, что там не уголь. Ага, конечно. Демоническое везение известно всем, и она с головой ушла в серо-чёрную угольную массу. Зато едем. Пусть так.

– Долго нам ещё идти? – спросил Сунь Укун.

– Да нет, через один перекрёсток свернём. – Ольга старательно стряхивала снег со спины китайца, отведя его в сторонку к «Детскому миру». – Вообще-то я думала сразу в книжный магазин пройти, но у тебя, наверное, стресс. Потому что у меня точно стресс. Не каждый день моего парня… в смысле моего иностранного друга сбивает детский паровозик. Тем более что тебя возили по снегу и ты наверняка замёрз. Так что пойдём сначала греться, а потом уже махнём в книжный!

Они прошли мимо громкоголосого продавца шапок и варежек, мимо притоптывающей на морозе бабушки, торгующей матрёшками и лаковыми шкатулками. Девушка вновь едва успела поймать царя обезьян за шиворот на светофоре, когда он пошёл ругаться с демоном, не включающим зелёный, возмущённо шикнула на него и повела дальше за ручку как маленького.

– Неужели так трудно запомнить цвета перехода?

– Он первый начал! Он смеялся над царём обезьян, показывая мне свою бесстыжую красную задницу! Пусти меня, женщина, я ему…

– Ой, всё! Идём уже! Вообще-то тут на углу тоже есть книжный, но он дорогой. Мы с тобой в другой пойдём.

– Почему мы идём так далеко? – снова заныл китаец. – Почему мы не взяли самодвижущуюся повозку?

– Тут нельзя ездить машинам, пешеходная зона. Слушай, я знаю, что в Китае тоже бывает холодно и снежно! И ты, если ты действительно древний китаец, должен быть приучен ходить на большие расстояния! Так чего ты тогда ноешь?! – психанула Ольга.

– Да! В моей прекрасной стране тоже есть холодные и снежные зимы! Но они на севере! А я рождён на вулкане из небесного камня, моя вотчина – юг! И я никогда не ходил на север зимой! Когда мне нужно было идти на север, я отправлялся в путь весной или летом! И на большие расстояния я ходил! О да, женщина!

Великий Мудрец остановился прямо посреди улицы, подняв руки к небу и хохоча, как безумец. Проходящая мимо бабка обозвала его наркоманом, но он лишь возвысил голос:

– О изнеженная и капризная Аолия, тебе и не снились такие дороги, такие долгие изнуряющие походы, полные лишений и испытаний, из которых все мы, ученики лысого монаха, вышли просветленными!

– Ага, оно и видно…

– Тебе ничего не видно, потому что я сидел в узилище бестолковой дешёвой игрушки сотни лет! Я просто отвык много ходить, понимаешь ты это?! Я вообще удивлён, как мне удалось не утратить разум и подвижность членов своих! Хотя что в этом удивительного? Я же Сунь Укун, прекрасный царь обезьян!

– Ваше величество, – с тяжёлым взглядом процедила сквозь зубы блондинка, – соизвольте не орать и пройти ещё несколько шагов до дороги, по которой ездят машины. А там мы свернём, и скоро вас ждёт долгожданный, заслуженный и приятный отдых. Шевелись давай! – Она пихнула его кулаком в спину.