Татьяна Абалова - На углу Пскопской и Йеллопуху

Макар поднялся с пола и, пошатываясь, побрел туда, где должен был находиться выход в сад. Почему «был»? Застава менялась. Коридоры сужались, потолки опускались ниже и почти чиркали по макушке. Там, где только что монолитом стояли стены, появлялись проходы, больше напоминающие дыры, которые прогрыз гигантский червь, а переходы и лестницы упирались если не в черную пустоту, то в тупик. Все, что когда-то появилось по желанию Заставы, можно сказать, выросло или распустилось словно бутон, став помещениями и предметами мебели, теперь ссыхалось и опадало. Исполинский цветок умирал. Макару совсем не хотелось быть погребенным под руинами, поэтому он предпочел мнимую свободу сада.

Перед поворотом из портального коридора послышалось сдавленное ругательство. Студент остановился, его обожгло догадкой.

— Сторк Игеворг! — закричал он.

Главнокомандующий все еще находится в тайной комнате!

Прижав ладонь к замку, Макар едва дождался, когда двери распахнутся.

— Сторк! — вбегая в промежуточный коридор, позвал еще раз и успел заметить, как темная фигура шагнула в сверкающее зеркало. Эльф, не ожидая услышать чей-либо голос, порывисто обернулся, и в его глазах скользнуло неподдельное сожаление.

Макар опять опоздал. Механизм перехода между мирами был запущен. Зеркальный коридор, по которому стремительно перемещалась фигура сторка, вспыхнул серебристой змеей и погас.

Застава опять содрогнулась, и в этот раз так сильно, что Макар едва устоял на ногах. Он присел на корточки, хватаясь за кресло. Хорошо, что перед ним оказалась спасительная преграда, потому как последовал еще один толчок, и зеркала брызнули сотнями осколков, кромсающих все на своем пути.

Когда пугающий звон стих, Макар поднялся. Фонарь, оставленный сторком, скатился со стола, но ударившись об пол, на счастье, не погас. Студент с шипением выдернул осколки, попавшие в руки, и, оглядевшись, поискал хоть что-то, чем можно было перевязать раны. Взгляд скользнул по черной поверхности стола, на котором когда-то сияла огоньками карта миров. В полутьме создавалось впечатление, что пред Макаром находится не стол, а бездонный колодец. Правдоподобности этой нелепице добавляли скрип и шуршание, словно кто-то лез из колодца наверх. Макар попятился, и стол с треском разломила сухая ветвь, пробившаяся из-под пола.

Макар бежал по коридорам. Луч захваченного из тайной комнаты фонаря то путался под ногами, то исчезал в провалах, которые заставляли студента перепрыгивать через них или сворачивать в сторону.

Выбравшись на открытое пространство, он согнулся вдвое, чтобы отдышаться. Так страшно ему еще никогда не было. Оглянувшись на чернеющую за спиной громадину здания, Макар заставил себя двигаться дальше. Он шел к беседке — месту не столь отдаленному от Заставы, но достаточно пустынному, чтобы раскачиваемые ветром деревья, готовые в любой момент рухнуть, не погребли его под собой.

— Привет! — сказал Макар, присаживаясь на корточки у могилы Крошки Пиу. Бумажных цветов, что принесли с собой Петра и Мурила, видно не было. Видимо, их унес ветер. Погладив пальцем камень, бывший когда-то частью Точильщика, Макар тихо добавил: — Если что, я рядом.

Он грустно улыбнулся. Дюймовочка и Бугер всегда ему нравились. Хорошая компания для вечного сна.

От невеселых мыслей отвлекли нарастающий грохот и усиливающееся дрожание почвы. Поднявшись на ноги, Макар затаил дыхание.

Увиденная картина потрясала.

Здание Заставы медленно проседало, поднимая в воздух частицы пепла и пыли, а из его недр рвались наружу сухие ветви исполинского дерева. Они тянулись ввысь, словно пальцы рук, сложенные чашей. В самом центре гиганта лежал кокон из сплетенных прутьев.

— Мэя! — Макар попытался перекричать гул. — Мэя! Прощай!

Вдруг все деревья в саду разом загорелись. Кровоточащие ссадины на лице и руках обдало жаром.

Макар попятился. Запнувшись о ступени беседки, чуть не упал. Сохранив равновесие, нашел ближайшую скамью, не в силах оторвать взгляд от погребальных свечей, в которые превратились яблони. Вытерев в волнении руки о штаны, неожиданно наткнулся на прямоугольный предмет.

Как он мог забыть о мобильнике?! Последняя ниточка, что связывала его с прошлым.

Макар достал телефон из кармана. Промокнул рубашкой пот со лба, боясь, что в ответственный момент капля упадет на сенсорный экран и украдет драгоценное время. Несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и унять дрожание рук. Точным движением вставил батарейку в корпус.