Иван Апраксин - Подменный князь

Отец Иоанн сказал, что наши прежние боги – вовсе не боги, а идолы бесчувственные: деревянные чурбаны и камни, и нет от них никакой пользы. Вот тут народ сильно рассердился.

Феодор наконец остановился, обессилев и отер со лба мелкие бисеринки выступившего пота. Потом усмехнулся от своих воспоминаний.

– Они-то думали, что греческий Бог, которого Иоанн проповедует, такой же, как и их прежние боги – Чернобог, Даждьбог, Велес. Что можно им служить и приносить дары, а заодно и греческому Богу. А Иоанн сказал тогда: либо одно, либо другое. Либо вы служите ложным богам, идолам, и тогда вы – поганые, и нет вам спасения, и умрете, и не воскреснете никогда. Либо вы примете в сердце свое истинного Бога, сотворившего небо и землю, и принесшего за вас жертву искупительную – сладчайшего Иисуса Христа. И если креститесь, то спасете себя во веки веков. И станете бессмертными, и Бог будет благоволить к вам.

Но тогда вы должны признать, что прежние идолы – ложные, и не служить им больше, и забыть о них.

Вот тогда толпа и взревела! Я думал, убьют нас с Иоанном на месте.

– А почему? – спросил я. – Что людей так возмутило?

Диакон засмеялся и покачал головой, удивляясь моей непонятливости.

– Как что? – сказал он. – Закричали, что наши древние боги всегда помогали нашим отцам и дедам. Что от древних богов – все величие Киева. Что нельзя забывать заветы предков. Ну и как обычно еще…

– Что как обычно? – не понял я, потому что диакон раздраженно махнул рукой и умолк.

– Кричали, что мы – лазутчики византийского императора. Присланы им специально, чтобы отвратить народ от древних богов и насадить чужую иноземную веру. Да ты сам разве не слышал всех этих разговоров? В том месте, откуда ты пришел, разве так же не говорят?

– Не знаю, – честно признался я. – А здесь до сих пор народ так думает?

– Ну да, – кивнул диакон. – В тот раз, когда нас с отцом Иоанном чуть не разорвали на куски, то княгиня нас спасла – послала дружинников. Она сама христианка была – наша княгиня Ольга. Тому уж много лет прошло, она умерла давно, но пока жива была, не давала нас в обиду. При ней много народу в Киеве крестилось. Мы с отцом Иоанном даже думали второй храм открывать, но потом все опять пошло прахом. Князь Святослав храбрый был воин и много побед одержал, но христианство не мог признать ни в какую. Боялся! Считал, что старые боги ему помогают в войнах. Что в них – сила! Среди его дружинников даже немалое число крестились, стали христианами, но Святослав всегда на них за это косился. Вот и пострадал через это.

– Как – через это? – снова не понял. – Ведь Святослава убили хазары. Разве не так?

Я отчетливо помнил из школьных учебников, что Святослав ходил под Царьград воевать с византийцами, потерпел поражение и решил вернуться в Киев. А по пути на днепровских порогах его подстерегли хазары.

– Хазары? – усмехнулся Феодор. – Ну да, хазары убили князя Святослава. Да только откуда же они узнали о том, что Святослав с дружиной там именно будет проходить? И что дружина слабая? И время точное, когда напасть?

– Откуда же? – с искренним недоумением спросил я, но диакон решил, что и так сказал слишком много.

– Кто ж этого не знает? – пожал он плечами. – Вот говорят, что ты вчера у Блуда в гостях был. Был ведь? Ну вот, у Блуда лучше об этом и спроси. Он много может об этом рассказать. Если захочет, конечно. – Феодор опять засмеялся, показав крепкие, здоровые зубы. При затяжном диабете зубы редко бывают здоровыми, но, может быть, это только в мое время стало так…

Мы подошли к храму – довольно большому, но низкому сооружению, стоявшему, однако, на каменном фундаменте. Храм представлял собой сруб с двухскатной крышей из досок, без купола и без колокольни. Видно было, что выстроен он специально с расчетом на то, чтобы не бросаться в глаза. Глядя на него, я оценил значение только что услышанного рассказа Феодора. Здешние христиане, хоть временами и пользовались покровительством князей, все же повсеместно сталкивались с враждебностью народа и потому старались держаться незаметно.

Мы пришли немного раньше всех остальных, потому что Феодору нужно было еще переодеться для служения.

По всему в храме было видно, что украшали его с любовью. Царские Врата, за которыми скрывался алтарь, были обиты серебром, а подсвечники с витыми ножками были настоящим произведением искусства. Правда, иконы, которых тут было во множестве, оказались совсем не похожи на те, к которым я привык. Видимо, иконы, а также все убранство храма были привезены из Константинополя и потому были византийской работы. В отличие от гораздо более поздних икон русского письма – ярких и насыщенных цветом – эти были строго выдержаны в черно-бежево-коричневой гамме. В колористическом смысле это придавало иконам теплоту, но вместе с тем делало их суровыми, мрачными. Иисус с огромными черными глазами и длинной волной спадающих на плечи волос совсем не походил на привычные иконные лики.