Михаил Михайлов - Кольцо Кощея

– Да отвяжись ты! – крикнул я этому фанатику сражений и подкрепил свои слова броском чугунка.

Бзиньц! – послышалось при столкновении кухонной утвари и ведрообразного шлема противника. Бламц! – повторили доспехи, когда их хозяин кувыркнулся из седла.

– Пора нам сваливать отсюда, – сказал я, увидев, как в нашу сторону бежит еще один кадр в кольчуге, в таком же шлеме-ведре, что был у его коллеги, с двуручным мечом в руках, но… голый ниже пояса. Наверное, решил, что пока полностью оденется, то веселье может закончиться и лавры «победителя драконов» достанутся другому. М-да, эти парни, по ходу дела рыцари, совсем страха не знают. Хотя чего удивляться, если из года в год сшибаться с такими же отмороженными в турнирах и постоянно получать по голове?

– Избушка, – подал я команду, – полный вперед. Мы победили.

– А бабкина избушка мне нравится больше, – угрюмо заметил Илья. – На нее хоть дрова рубить не надо… в таком количестве.

Пока богатырь бухтел, мне в его словах слышались совсем другие, знакомые еще по родному миру: «Чудо-конь, чудо-конь… кормить не надо».

– Илюха, так без этой избушки мы не выбрались бы из города, – урезонил я богатыря. – Я же от работы не отлыниваю, так? Наравне с тобою тружусь.

Наш разговор проходил в небольшом леске, куда мы попали спустя некоторое время после прорыва осады. Надеюсь, наш рейд поможет горожанам разобраться с захватчиками. А уж мысль о том, что утерли нос Темному Повелителю, заставляла меня довольно улыбаться и смотреть на окружающий мир с большим позитивом. Мало того, раз его армия занята осадой города, то замок Тяпы должен быть пуст. Ну, почти пуст. Небольшой обязательный гарнизон нам не помеха.

Вот только сначала поесть надо и заправить избушку. Да-да, именно заправить. Случайная мысль о танке во время волшебства сыграла двояко. Прочности бревенчатому срубу добавила – от этого только плюс. Но зато требуется поддерживать постоянный жар в печке. Вроде паровозной топки вышло. А это – большой минус. Для нас с Ильей.

На наш рейд хватило горячих угольков в печке, которые остались с ночи. Но долгая езда превратила их в пепел. Мы с Ильей сняли порядком надоевшие доспехи и занялись работой лесорубов. Я своим мечом валю стволы деревьев, очищаю от сучьев и разделываю на короткие чурбачки по размерам топки. Богатырь подкатывает их поближе к избушке и колет на полешки. Повезло отыскать топор за печкой, иначе вся лесозаготовка упала бы на мои плечи.

Как только набирается порядочная охапка дров, богатырь закидывает ее в печь. Прогорают они в один момент, словно энергия накапливается где-то в кирпичах, которые оставались умеренно горячими.

– Уф! – разогнулся богатырь, воткнув топор в колоду, на которой рубил дрова. – Надо было Топтыгина поставить, чтобы помогал таскать дрова.

– Угу, – хмыкнул я, – а Марьюшку кто бы охранял? Тут места сам видел какие. То орки с гоблинами на город нападут, то еще какая пакость на голову приземлится. А так при виде девушки и здоровенного медведя злодеи еще три раза подумают… Угадай о чем?

– Нападать или нет?

– Не-а, – мотнул я головой. – Стоит ли смотреть на худенькую девушку, когда рядом толстый и упитанный медведь.

– Не любишь ты Топтыгина, Кощей, – заметил Илья, вновь берясь за топор.

– Люблю, – не согласился я с богатырем. – Просто этот ленивый, толстый и наглый зверь с характером истеричного паникера иногда выводит из себя. А то, как он съел наш мед, я не забуду никогда…

Разговор о косолапом как-то сам собой затих и уже не возобновлялся до возвращения Марьюшки с Топтыгиным. Их направили побродить по ближайшим окрестностям для сбора съедобных, что называется, даров леса. Ягод там, грибов, меда… Топтыгина дали для охраны (и отвлечения внимания потенциальных нападающих) и в качестве помощника: отвезти, помочь собрать грибы-ягоды, донести корзинку. Умный зверь, ничуть Баюну не уступает в смекалке и понятливости. Но лени-и-и-ивый и не разговаривает.

Мы как раз кончили заготавливать дрова – они уже не сгорали в один момент, поленья горели с обычной скоростью, – и валялись на травке. Еще бы солнышко поярче и туч поменьше, было бы совсем великолепно.

– А я поесть принесла, – поднял нас с богатырем звонкий голос Марьюшки.

Она показалась из-за деревьев верхом на медведе. Тяжелая корзинка в руках у девушки была наполнена чем-то темно-красным. Еще одна, сплетенная из веток ивы, была зажата в пасти у Топтыгина. Судя по тому, как выпирали прутья, угрожая вот-вот расползтись, наложено в нее было немало.