Григорий Рожков - Американец

Классическая ситуация со всеми попаданцами во Вторую мировую? Так, вспомним список обязательных дел попаданца в эту эпоху. Убить Гудериана (посмотрим…), убить Хрущева (вот оно!), внедрить автомат Калашникова (подумаем…) и перепеть Высоцкого (святотатство!..). Вернемся к колобкам… Хрущев. Вот… Илья Лисов же этого карапуза грохнул ради светлого будущего, а мне что делать? Я ему не враг, и личного мнения в отношении сего кадра у меня просто нет… Как же тогда список? Он же умными людьми разработан был. Кукурузу — на Север, Крым — соседям, туфли и мать Кузьмы — американцам… Не-э-э, такого шустрика валить надо… Эй! О чем я думаю? О посторонних вещах, тем самым отвлекая себя от реальности. Правильно! А теперь вернулся в реальность!

Хрущ отвалил, и за трибуной засуетились корреспонденты. Похоже, награждение начинается… Для награждения советских солдат, сейчас входящих в состав группы инструкторов нашего батальона, к микрофону вышел сам Рокоссовский и неизвестный мне генерал-майор. Сначала были награждены двое рядовых бойцов-пограничников, одного из них я узнал — это был подчиненный Аверьянова, кажется, Кудряшов его фамилия. Пограничникам под вспышки фотоаппаратов вручили медали «За отвагу» за личное мужество, проявленное в боях с врагами Советского Союза при защите государственной границы.

Затем вызвали Леху и Василькова. Старлею вручили орден Красного Знамени за успешные действия сил пограничной заставы, командование которой он принял после гибели своего командира, по уничтожению батареи гаубиц, а также за захват нескольких немецких грузовых автомашин и батареи противотанковых орудий. Высоко оценили моего товарища, высоко. Сержант Васильков за обеспечение связи с пограничным отрядом во время боя, позволившей скоординировать действия группы Аверьянова и танкового взвода, получил Красную Звезду и повышение — теперь он старший сержант. Генерал-майор Хацкилевич, а именно так звали «помощника» Рокоссовского, лично вручил Василькову его орден.

После «советской» части награждения началось награждение рейнджеров, которое проводил Брэдли. Награжденных было немного, в основном это были те люди, которых я знаю по первому дню войны. Первый сержант Кинг и сержант Брок получили по «Пурпурному Сердцу» и, что немало удивительно, по значку «Боевой пехотинец»! Еще один удар по историческим фактам: этот значок в 1943 году был учрежден. А здесь — здрасте-пожалуйста, середина 41-го, а его уже вручают… Офигеть…

Пайсу, Абрамсу и двоим рядовым вручили по «Боевому пехотинцу». И тут к Брэдли подошли Рокоссовский и Хацкилевич, через переводчика они договорились о чем-то, и будущий маршал Польши заговорил… Хм, а будет ли он им в этом мире? Польша — злодей сейчас… И Константин Константинович командует здесь, а не сидит за решеткой по обвинению в работе на польскую разведку. Доказал свою безоговорочную верность Советскому Союзу? Интересно…

— За проявленные в боях с врагами Советского Союза и Соединенных Штатов Америки личное мужество и отвагу в условиях, связанных с огромным риском для жизни, за отличную организацию и умелое руководство боевыми действиями небольшой группы солдат, способствовавшими успеху оборонительной операции советских войск, за помощь в проведении совместной дерзкой атаки на позиции превосходящих сил противника первый лейтенант армии Соединенных Штатов Америки Майкл Пауэлл награждается орденом Красного Знамени. — У меня аж комок к горлу подступил. Какая честь слышать такие слова от великого полководца!

— Товарищ первый лейтенант Пауэлл, выйти из строя на два шага!

Выполнив приказ, я вышел вперед. Константин Константинович спустился по ступенькам с трибуны и вместе с невысоким капитаном, несущим в руках деревянную коробочку, подошел ко мне.

Буря! Это буря!!! Когда тебе вручает такую награду ТАКОЙ человек, в голове бушует буря! Из-за трибуны в сопровождении двух гэбистов к нам приблизилось трое репортеров с фотоаппаратами.

— Позвольте запечатлеть столь знаменательный момент! — воскликнул по-английски один из репортеров.

Генерал не понял, о чем говорит иностранец. Секунд пять все молчали. Вот дела! Ни капитан, ни гэбисты по-английски не говорят… Спасай положение, Артур.

— Товарищ генерал-майор! — Голос меня чуточку подвел, и «майор» я чуть ли не просвистел. — Кхе… Простите! Корреспондент просит запечатлеть этот знаменательный момент.

— Хорошо, — даже бровью не повел Рокоссовский.