Анатолий Дроздов - Хозяин дракона

Копыта простучали рядом, и топот стал затихать вдали. Некрас собрался прятать саблю, как услыхал, что всадники возвращаются. В этот раз они ехали шагом. Некрас осторожно раздвинул ветки кустарника и скоро увидел троих в бронях и при оружии. Тот, что ехал спереди, внимательно смотрел на пыльную дорогу, выглядывая следы, двое шарили глазами по обочинам. Напротив куста боярышника вои остановились. Некрас нахмурился и взял рукоять сабли.

– Куда они подевались? – зло сказал первый всадник. – В лес, что ли, свернули?

– Говорю тебе: наш это, давно в корчме сидит! – ответил ближний к Некрасу воин. – Что рыщем?

– Сторожа ясно видела: шли от реки вой и какой-то отрок. Не наши. Что нашему у реки делать?

– Рыбу ловить! – предположил второй всадник. – Посидели на зорьке с удочкой, может, невод забросили. Или… Думаешь, это был отрок? Вдруг девица переодетая? – он хихикнул. – Сам ведаешь: не любят посадских дочек с нами отпускать…

– Вдруг они с того берега?

– Как? На броде сторожа, по берегам день и ночь конные рыщут. Ладью или челн сразу углядят. Мимо наших птица не прилетит! Поехали лучше в корчму! От такой скачки во рту высохло!

– Тебе бы только брагу цедить с утра до ночи! – заворчал первый всадник, но коня повернул. Следом направились и другие.

«Крепко сторожат! – укорил себя Некрас. – Святояр упреждал. Ворочаться надо через лес. Только про птицу он зря – змея не углядели…» Усмехнувшись этой мысли, сотник спрятал саблю в ножны и вновь устроился под кустом.

…Олята вернулся не скоро. Некрас услыхал его шаги издалека, перебрался под другой куст и оттуда внимательно смотрел, не идет ли кто следом за отроком. Не шел. Сотник вышел навстречу и сразу увидел на грязных щеках отрока две широкие дорожки от слез.

– Били?! – спросил сочувственно.

– Нет! – радостно ответил Олята. – Это я чтоб в город пустили. Батьку ищу! Сжалились… Только тиун увидел – и плеткой! – Отрок задрал рукав рубахи и показал багровый след на плече. – Потрох сучий!.. Все равно я высмотрел!

– Что?

– Внутри города все завалено сеном – до самых заборол!

– Натащили в город сена?! – изумился Некрас. – Зачем?

– Не знаю…

– Они же сами себя спалят!

– Сотник, что над воями стоит, запретил жечь огонь в городе. У жильцов отобрали кресала, вынесли все светцы, лучины, дрова. Еду готовят в посаде, там и обедают – жильцы и вои.

– Как выведал?

– Зашел в корчму, посидел в уголке… Люди громко говорят.

– Молодец! – похвалил Некрас. – Вот тебе! – Он достал из-за пояса и протянул отроку нож в кожаных ножнах.

– Мне?! – вспыхнул краской Олята. – А как ты?..

– Еще один есть! – Некрас похлопал по голенищу сапога.

Обратно они шли через лес, поэтому к своей промоине добрались к вечеру. Смок встретил их радостным рыком. Некрас первым делом замел на берегу утренние следы, присыпал песком кострище, затем вытащил куканы и накормил змея рыбой. Отправив Оляту собирать хворост, он развел в дальнем конце промоины костер и обжарил на прутиках ломти копченой свинины. Для Оляты оставил несколько рыбин на кукане – пусть лакомится! Отрок, натащив хвороста, принялся печь рыбу на углях, затем они пообедали – каждый своим печевом. Некрас запивал свинину медом из фляги, Олята обошелся речной водицей. Они заканчивали есть, как из сгустивших сумерек выплыла белая тень.

– Это мое место! – капризно сказала гостья. – Зачем вы здесь?

Некрас схватился за саблю, но присмотрелся и опустил руку. Перед ними стояла то ли девочка, то ли девица в драной рубахе до щиколоток. Немытое лицо, нечесаные волосы и черные от грязи ноги… Гостья шагнула ближе, и Олята разглядел неподвижное лицо и странный взгляд.

«Навка!» – понял он и оцепенел от ужаса. Но Некрас не смутился.

– Садись, гостья дорогая! – сказал он, указывая навке пень, с которого вскочил. – Не побрезгуй, отведай нашего угощения!

Некрас положил на лист лопуха оставшуюся свинину, ломоть хлеба, прибавил печеных судаков. Все это с поклоном подал девице. Та, поколебавшись, взяла еду и села на пенек. Свинину отложила, а рыбу стала есть, отхватывая зубами большие куски и чавкая.

«Навка! – утвердился в своем подозрении отрок. – Рыбу выбрала…»

Тем временем Некрас поднес навке фляжку. Та надолго приникла к горлышку, а затем, отбросив обглоданный хребет, схватила следующую рыбу и не остановилась, пока не обгрызла, не обсосала ее до последней косточки.

– Укусно! – заметила навка, бросая на песок и этот хребет. – Не хочу более! Добрые вы люди… Что делаете здесь?