Евгений Новиков - Снежный мальчик

– Что вы делаете? – воскликнул Ром.

– Забавляемся! – ответили Прибамба и Прибамбасс. – Нам весьма нравится забавляться.

Однако, как они ни старались, дело шло туго. Краска, не оставляя никаких следов, испарялась с боков Пекматы, будто вода с разогретого солнцем камня.

– Что за дерзость иметь такие некрашущиеся бока! – Прибамба в сердцах отшвырнул кисть, и она приклеилась к галстуку Прибамбасса.

– Возмутительные бока! – заорал Прибамбасс и отшвырнул ведро, которое, перекувырнувшись в воздухе, наделось на голову Прибамбы.

Пекмата же, по-прежнему не обращая внимания на проделки странных человечков, шла вперед.

– Ой, – Прибамба сгорбился и сусликом нырнул в траву.

– Поберегись! – зычно закричал Прибамбасс и спрятал голову под мышку.

Ром услышал позади себя шипение, и, обернувшись, увидел голову громадного крокодила с глазами, горящими холодным зеленым огнем. Эта голова стремительно росла и надвигалась на мальчика. Он не успел что-либо сообразить, как оказался придавленным ею к шее Пекматы. Краем глаза Ром успел заметить, как от земли к нему взметнулась лохматая лапа. Страшный удар зеленого крокодильего хвоста переломил ее пополам. Перед мальчиком появилось круглое лицо с каменными медленно вращавшимися глазами. Мгновение, и зеленый хвост обрушился на это лицо.

Где-то запели птички, крокодилья голова стала быстро уменьшаться, освобождая мальчика из плена.

Ром распрямился и с удивлением огляделся. Страшная крокодилья голова была снова маленькой и выглядела по-прежнему довольно безобидно. А сзади на траве корчилось мохнатое существо.

– Это сын гнома и служанки Неи, – как ни в чем ни бывало сказал крокодильчик. – Он хотел похитить тебя и вернуть в гору.

– Эх, и не повезло же бедняге! – высунув голову из-под мышки, сказал Прибамбасс и притворно вздохнул. – Что-то он теперь будет поделывать?

– Как что поделывать? – это из трав выскочил Прибамба. – Полеживать будет. А потом, известное дело, встанет. Если, конечно, сможет. Я давно замечал – если кто-нибудь может встать, так непременно встает. Ну, а кто не может, так тот никогда и не встает. Просто удивительно, как это разумно и правильно.

– Ничего подобного. Вот, например, я могу немедленно встать и не делать дальше ни шагу. А вот не встану же, хоть и могу! Назло всем! – Прибамбасс в ярости затопал ногами.

Прибамба тоже затопал ногами, но не от ярости, а от того, что с долиной произошло нечто странное. Там, где шла Пекмата, она осталась такой же, а там, где резвились Прибамба и Прибамбас, она зашевелилась и устремилась им под ноги, как лента эскалатора. Чтобы не отстать от Пекматы, человечки вынуждены были припустить, что есть мочи.

Впереди показался город. Сначала он был маленьким и блестел, как белое яблочко из листвы, а потом стал быстро расти, будто побежал навстречу. Возле городских окраин долина успокоилась, и запыхавшиеся Прибамба и Прибамбасс вместе с чинно шагавшей Пекматой ступили на первую городскую улицу.

К удивлению мальчика, прохожие даже не заметили появления странной кавалькады.

– Эй, люди! – крикнул Ром, но его не услышали.

– Люди не могут видеть и слышать пришедших из потаенной страны, – сказал крокодильчик.

– Они тут все глухие, – поддакнул Прибамба. В подтверждение своих слов он извлек из кармана длинный медный рупор, подскочил к мужчине, который, задумчиво выпятив нижнюю губу, глядел на проезжавший автомобиль и, приставив рупор к самому уху мужчины, громко и противно ухнул.

Однако это не произвело на задумчивого горожанина никакого впечатления. И даже когда Прибамбасс прыгнул и с удобством уселся на его плечах, мужчина только почесал за ухом, цокнул языком и направил взор на другой проезжавший автомобиль.

Между тем Пекмата, не торопясь, шла по улицам. Они показались Рому знакомыми. Будто когда-то давно он ходил по ним, только с тех пор они сильно изменились. Вот знакомая вывеска магазина. Правда, прежде он находился на первом этаже углового дома, а теперь – в полуподвальчике в середине улицы. А это – явно кинотеатр. Только теперь он без окон, а по его стенам ползут плющи.

– Да, это город, в котором ты жил, – будто прочитав мысли мальчика, сказала Пекмата и повернула голову. У нее были добрые влажные глаза и глубокий бархатный голос.

– Но он был другим!?

– Нет, он и был таким, просто ты видел его другими глазами. А теперь ты стал снежным и можешь видеть то, чего не видел.