Алексей Волков - Пластуны Его Величества

Изредка из-под копыт выскакивала какая-то мелочь в виде ящериц или совсем уже маленьких грызунов, то есть, создания, на которых охотиться не имеет смысла.

Впечатление было таким, будто природа решила нарушить собственные законы, и сосредоточить в одном месте все, на что способна ее фантазия. Ошарашенный подобным капризом Мюллер лишь успевал вертеть головой, стараясь если не объяснить, то хотя бы запомнить все, попадавшееся на пути.

Бесконечная и не слишком крутая скала по другую сторону оказалась вся изъедена какими-то норами, да так, что отверстия местами шли плотными группами. Некоторые норы с большим основанием можно было бы назвать пещерами, человек сумел бы войти туда без особых хлопот и сгибания спины, но внутри них царствовала тьма, и лезть, проверять горные убежища никому не хотелось.

Само озеро с точки зрения Мюллера нареканий не вызывало. Наверняка где-то текла подземная река, вливавшая в него свои воды и не дававшая пересохнуть даже в довольно жарком климате.

Казаки относились к пейзажам гораздо проще. Если и обменивались порою мнениями, то исключительно о том, возможна ли здесь рыбалка? Все-таки, рыбы не ели давно, а тут она просто обязана была водиться, и тянуло задержаться на вечер у воды, внести некоторое разнообразие в пищу.

Озеро же тянулось и тянулось. Не столько широкое, сколько длинное, вытянутое вдоль ложбины, и плавно загибающееся вместо со скалами куда-то вправо.

Как-то само собой решилось, что привал будет устроен у оконечности водоема. Наверно, сказывалась привычка доходить до некоего промежуточного конца участка, а не останавливаться на его середине.

Впереди озеро круто загибалось вправо в полном соответствии с изгибом ложбины. Судя по ощущениям, где-то там должен быть долгожданный берег, а с ним – место привала.

Поворот, дорога развернулась едва не под прямым углом к первоначальной, и в самом деле окончание озера, а дальше – вновь сужающееся, но не сильно ущелье.

Ехавший впереди Кречетов неожиданно остановил коня. Остальные поравнялись с полковником и…

Не сказать, что казаки были сквернословами. Ругаться – тоже грех, и стоит ли усугублять свою судьбу? Бог ведь и отвернуться может, когда настанет бой. Однако теперь мат вырвался едва ли не у каждого. Кажется, не сдержался даже Мюллер, только никто не обратил на это внимания.

Было из-за чего!

Издалека вдоль ущелья словно шевелилась сама земля, но стоило чуть приглядеться – и земля та оказывалась змеями, упорно двигающимися в сторону путников. Породу змей разобрать пока было невозможно, однако их было много, просто невероятно много. Столько гадов сразу не видел, наверное, никто и никогда. Змеи ползли, порою перевивались друг с другом, занимали всю ширину ущелья, и была в их движении целеустремленность, неудержимость, каковая, скажем, бывает у идущего на нерест лосося.

Люди в экспедиции подобрались неробкого десятка, но причем здесь смелость? Смерть приближалась к людям в своем весьма отвратительном обличии, и никаких шансов на победу просто не было и не могло быть.

Пройти через прущий навстречу живой ковер было делом невозможным, оставаться на месте – самоубийственным.

– Исчадия адовы! – провозгласил отец Александр, выставляя перед собой крест.

Не подействовало. Видно, враг человеческого рода не имел в данный момент к происходящему ни малейшего отношения.

– Назад! – наконец, скомандовал Кречетов.

Лошади уже беспокойно пряли ушами, тревожились, чуяли подступавшую опасность и в любой момент могли удариться в панику.

В принципе, догнать конных змеи не могли, но до головных гадов было уже сотни полторы саженей, и поневоле хотелось увеличить расстояние.

Отступали намного быстрее, чем двигались вперед, да еще поминутно оглядывались, словно опасаясь настоящей погони. Озеро закончилось, и скоро впереди показалось памятное ущелье. Только на этот раз в нем не клубился туман, и выглядело оно вполне благопристойно.

– Я вот думаю, может, они тут выводят потомство? – предположил Мюллер.

– Может быть, Карл Иванович. Но нам-то с того не легче, – вздохнул Кречетов. – Надо искать обходную дорогу, – и он с тоской посмотрел на окружающие горы.

Вершины стремились ввысь, а люди – не птицы, и летать им не дано. Хотя…

Вроде вон там, в стороне, есть нечто похожее на узкую тропку. Только, идет ли она куда-нибудь, или заканчивается тут же, на ближайшей площадке?

И не видать снизу-то.

Не видать.