Вероника Мелан - Бернарда

– Ты о чем-то хотела спросить.

– Да. Могу я получить часть своей зарплаты в валюте моего мира?

– Можешь. Отнеси в лабораторию образцы.

– Уже иду, спасибо.

И она покинула его. Легко и изящно, не замечая того, как покачиваются в такт со стройными бедрами длинные локоны, оставляя на ковре пыль незнакомой планеты и сладкий шлейф недосказанности, напоминающей о том, что все еще впереди.

Идя к лаборатории, я размышляла над тем, что услышала у кабинета.

Уровень «F» – что это такое? Оказывается, есть какой-то рассадник для отбросов, откуда путь заказан? И почему «F» – Fucking Forbidden Floor? [2]

Не самый лучший перевод, но другого в голову не приходило.

Дошивая цветастую наволочку для подушки, которой предстояло лечь на дно корзины для пушистиков, Клэр с притворным недовольством ворчала в кресле напротив телевизора.

– …Вот если бы меня предупредили, что сегодня будет столько гостей, я бы напекла не овсяного печенья – жесткого и диетического, как привыкла делать для тебя, а приготовила бы малиновые пудинги. А так скормила всю ягоду Смешарикам, на десерт не осталось, и этой Шерин пришлось грызть твое сухое…

Я расслаблено сидела на диване, поглядывая в телевизор. Хотелось отдохнуть: день и вправду выдался долгим и насыщенным. А ведь еще и восьми нет. Дикторша на экране бубнила о том, что в городе резко возрос уровень правонарушений и никто не может дать прогнозов, когда же эта волна спадет.

– Если бы я знала, что придет Шерин, то обязательно бы предупредила тебя. А ведь она даже не позвонила, просто пришла с огромной подарочной корзиной…

Девушка Халка Конрада действительно нагрянула без приглашения, принеся в качестве благодарности подарочный набор доверху набитый шоколадом, душистыми сырами и какими-то редкими коллекционными винами, которые нам непьющим – мне и Клэр – скорее всего, удастся сохранить до второго пришествия.

– Так-то она хорошая девочка. И тебя к ним в дом пригласила, и вообще, как будто подружиться хотела. И мне кажется не из-за того, что ты ее мужчину спасла, а так, по личной симпатии.

Я вяло кивала, слушая повариху. В руках той неустанно мелькала иголка – вверх-вниз, стежок, прокол, шуршание нитки за иглой…

– А вот зачем пришел второй гость – доктор этот? Нет, я ничего не говорю – очень симпатичный мужчина, но тоже без звонка, и непонятно, чего хотел…

Это точно. Лагерфельд пожаловал в мой дом впервые. Тоже без звонка и приглашения (сговорились они что ли?), тоже с коробкой конфет, но хотя бы без вин. Посидел, попил чаю (покрасневшая до корней волос Клэр не решилась ставить перед гостем все то же овсяное печенье), поговорил считай что ни о чем и, смущаясь, довольно быстро ушел. Вспоминая об этом, я до сих пор чувствовала, как горят щеки. Странный то был визит, непонятный… Пришел знакомиться с коллегой при свете дня и в одежде?

От этих мыслей хотелось глупо хихикать.

Еще один звонок в дверь раздался уже около десяти вечера. Сунув босые ноги в тапки, я пошла открывать. Спустившись вниз, прежде чем протянуть руку к замку, выглянула в окно: на подъездной дорожке стояла серебристая машина Начальника.

По телу тут же прошло нервное возбуждение.

На его волосах блестели снежинки, серебристая форма уступила место элегантному зимнему пальто и шарфу, лишь суровое привычное выражение лица осталось прежним. Дрейк вообще не баловал кого-либо разнообразием проявляемых эмоций, лишь в глубине глаз и в невидимом поле угадывались оттенки и тона – сложные составляющие его настроения.

Без какого-либо приветствия он протянул мне пахнущие новизной хрустящие купюры, после чего сказал:

– Будь осторожна с этим. Да, серийные номера разные, но, так или иначе, они не числятся в банках твоего мира. Если поймают, проблем не избежать. В следующий раз лучше найти иной способ добычи денег. Легальный.

Переминаясь с ноги на ногу, я кивнула и взяла протянутые евро и доллары, не зная, то ли пригласить начальника внутрь, то ли постараться сберечь нервы Клэр, которая снова примется тихонько шипеть на меня из-за отсутствия предупреждения о гостях.

– Спасибо. Может быть…

– Овсяное печенье? Нет, спасибо, – в глазах Дрейка мелькнули смешинки. – Я должен идти. Завтра с утра жду в спортзале.

Оторопело кивнула я уже его спине. Как он узнал про печенье?

Хлопнула водительская дверца. Заурчал мотор.

Отодвинув ногой высунувшую на улицу розовый нос Ганьку, я закрыла входную дверь и какое-то время просто стояла возле нее, не в силах разобраться, о чем, собственно, пытаюсь думать.