Сергей Зверев - Другие

Парень сел на задницу, некоторое время посидел, словно размышляя о прожитом дне, а потом завалился набок. Схватив его под мышки, Пловцов оттащил от двери.

На складе было темно, отчего улица в раскрытой двери казалась освещенной театральными софитами. Только сейчас Сергей понял, почему человек с кувшином замешкался. Он был ослеплен!

Сейчас все решают секунды.

– Трофим!

Тишина. Лишь на втором этаже стучат по перекрытиям ноги «дружинников» Пловцова. Удар сзади был такой силы, что он, пролетев несколько метров, не успел даже выставить перед собой руки. Автомат отлетел куда-то в угол, искать его не имело смысла. Темнота скрадывала расстояния и пространство. От удара лицом о какой-то предмет штурман на мгновение потерял ориентацию. Уже переворачиваясь на спину и скатываясь со стола на пол, он услышал звук удаляющихся шагов.

Некоторое время штурман лежал, силясь прийти в себя.

– Кто же меня так трахнул? – пробормотал старший лейтенант, облизывая губы.

И только сейчас понял, что заперт в какой-то комнате. Встав, он подошел к двери и попытался ее открыть. Створка даже не шелохнулась. Она сидела в коробке плотно и крепко. Отойдя и морщась от боли в затылке, Пловцов попытался ее выбить с разбегу. Не вышло. В голове кружилась мысль: «Вряд ли Стольников оказался сейчас на моем месте…»

Пловцов был заперт в комнате дома, а наверху вдруг прозвучали один за другим три выстрела. Раздалось несколько криков, еще два выстрела и топот.

– Классно я отделение в разведку сводил. Черт! – Сергей врезал коленом по двери. – И вообще, зачем я сюда пошел один?!

Умные мысли стали приходить в голову именно сейчас, а не тогда, когда он бил пособников Трофима. Сергей был почти уверен, что «дружинники» его или убиты, или бежали. Или половина перебита, а вторая бежала. Ни один из вариантов штурмана не устраивал.

Сейчас начнутся переговоры. Что Пловцов имеет? Залетевший в угол комнаты «АК», который еще нужно найти, и восемь магазинов к нему. Наган с облезшей деревянной ручкой и пять патронов в барабане. Да, еще около сотни метел, заполнивших треть комнаты.

– Эй! – раздался за дверью возглас. – Ты кто такой?

– Кролик Роджер.

А что еще ответить?

– Ты сейчас договоришься, странник! – последовал незамедлительный ответ. – Ты кто такой?

Заходить боятся. Справедливо полагают, что им из темноты запросто пулю в лоб вогнать могут. Поэтому и беседу ведут из-за угла.

– Ты там оглох, что ли?!

– Не ори! Это девятый дом?

Есть вопросы, которые ставят тугодумов в тупик. Несмотря на ситуацию, Пловцов скривил в улыбке губы.

– Какой девятый?.. Ты хочешь сказать, что как бы домом ошибся? – мыслительный процесс пошел. – А ты как бы не на склад шел, а к колодцу, да? Они маленько разные. По виду.

– А если я здесь в первый раз, откуда я знаю, как выглядит склад, а как – колодец?

Трофима здесь нет, потому что тот давно бы уже спросил: «Домом ошибиться можно, но зачем двери выбивать и людей бить?»

– Домом ошибиться можно, но обычно стучатся, а не бьют хозяев по роже, – опережая мысль штурмана, раздался за дверью голос. – Господин Пловцов, если не ошибаюсь? Каким ветром? Вы меня, кажется, звали?

– Звал, – признался штурман. – Открывай дверь, запирать меня бессмысленно.

– А я и не собираюсь запирать. Я собираюсь тебя убить. Как тех предателей, жалких людишек, которых ты привел.

Подняв с пола автомат, старший лейтенант прошил дверь очередью. И тут же в комнату ворвались несколько ослепительно-белых лучей из пробоин.

– Кончайте с ним, – донесся до него возглас.

Секунду Сергей соображал, пытаясь уловить смысл последней фразы. Как, интересно, они собираются его кончать?.. Мгновенно пригнувшись, он закатился в угол. Слышался лишь грохот и треск. Пули расщепляли доски, впивались в глиняную стену за ней и крошили ее. Закрыв рот полой куртки, Пловцов сквозь прищур видел, как комната светлеет с каждой секундой. В воздухе висела взвесь из песка. Пахло сухим деревом. Вскоре, когда пули стали не просто пробивать доски, а выбивать их пластами, в комнату ворвался удушливый запах сгоревшего пороха. Никто не собирался протянуть руку и оттянуть створку на себя. Дверь просто уничтожали очередями, точно зная, что какая-то из пуль обязательно найдет цель.

По частоте появления пробоин штурман понял, что его пытались изрешетить из автомата и нескольких пистолетов. Он стоял, прижавшись плечом к косяку у самой двери. Несколько пуль прошли в пяти сантиметрах от его правого плеча.