Артем Каменистый - Рай беспощадный

На то, чтобы убить трех рыбин, у Хорька ушло не больше пяти минут – яд не успел потерять силы и не растворился в морской воде. Парализованные хищницы медленно погрузились на дно, затем вслед за ними пошел колокол. Мудрить со сбором колонны труб не стали – это сильно задерживает спуск, а надобность в них возникает лишь при длительных работах. Но сейчас этого не предвидится – машина легковая и ее, скорее всего, удастся поднять целиком, как первую, а не разбирать на дне. Кислорода хватит.

Так и оказалось – Хорек и Гиря легко подцепили автомобиль, лебедки выдернули его из кораллового плена, потащили наверх. Но этой добычей не ограничились – ныряльщики разыскали на дне туши акул, набросили петли, привязали к машине. А потом настало время колокола. Его поднимали очень медленно – механизм главной лебедки не позволял проделывать это быстрее. Оно и к лучшему: если на таких глубинах скорость не так важна, то на больших торопиться не следует. Спешка может привести к кессонной болезни у водолазов.

Появилась еще одна акула. Колоколом она не заинтересовалась – целенаправленно направилась к автомобилю. Описала возле него несколько кругов, затем ушла, чтобы через минуту вернуться, быстро накинуться на тушу одной из родственниц, остервенело рвануть с такой силой, что веревка не выдержала. Добыча ушла на дно, торжествующая хищница – следом.

С потерей пришлось смириться: опускать клетку не на чем – лебедка занята колоколом. Да и долгое это дело – на сбор колонны труб немало времени уходит. А жаль: акула – это неплохое мясо и хрящи, деликатесные плавники и ценная кожа.

Машина оказалась «фольксвагеном» не первой молодости. В багажнике ждал приятный сюрприз: богатый набор инструментов. Огромное спасибо неведомому хозяину – очень выручил.

Автомобиль решили не разбирать на месте – оставили под днищем. Это не сильно мешает движению корабля, и «вандалы» смогут работать на ходу. Неплохо бы, конечно, задержаться и вдумчиво изучить окрестности буя, но за день не управиться, а их ждут на острове.

Не стоит жадничать – трофеи и без того невероятно богаты.

Ночью не обошлось без приключений: пожаловали диксы. Твари поразили Макса в очередной раз – он впервые увидел, как они умеют плавать. Небесная иллюминация выдалась знатной – хорошо рассмотрел. Нет, он и раньше слышал, что вода им не преграда, но слышать – одно, а вот своими глазами…

Ничего диксам не обломилось: все четверо почему-то избрали своей мишенью «Челленджер». Наверное, чрезмерно возбудились при виде такой громадины, и остальная мелочь перестала для них существовать. А зря – крутые борта водолазного судна оказались неприступными. Двоих легко забили копьями сверху – многочисленных колото-резаных ранений их живучесть не перенесла. Третий немного побарахтался – добрался до платформы с полуразобранным автомобилем, залез на нее и начал стучаться в палубный люк. Его любезно открыли, и как только голова твари показалась над настилом, на нее обрушилось несколько смертоубийственных предметов.

С четвертым получилось интереснее всего – Макс потом до утра ворочался, переваривая новую информацию.

Больше гостей не было.

Обитатели острова при появлении флотилии проявили нервозность. А именно – жители поселка, поначалу высыпавшие на берег, дружно разбежались по кустам и выбрались оттуда лишь после ободряющих криков Эна. Просто кто-то из особенно «отважных» в самом начале истерично-громко предположил, что готы прикончили Макса и компанию, а теперь явились мстить за Тигров.

Зато когда поняли, что пополнение флота явилось следствием очередной победы над врагами, от радости чуть не порвали участников сражения на сувениры.

Макс, чудом вырвавшись из толчеи на берегу, отправился в поселок: хотел своими глазами, без лишних хвалебных языков оценить, изменилось ли что-нибудь в его отсутствие. Никто на его уход не обратил внимания – все облепили «Челленджер», пытаясь засунуть нос в каждый закуток чудо-корабля. Даже Эн не удержался от всеобщего порыва, хотя это как раз неудивительно.

В поселке Макс убедился: да, изменения имеются. Первым делом в глаза бросилось отсутствие примитивных землянок – песчаных ям с неказистым перекрытием. Его приказ исполнили буквально – их засыпали, и лишь пятна необычно чистого песка выдавали былое расположение линии «трущоб». С одной стороны, хорошо: лачуги пустили под снос, переселив народ в более удобные жилища. С другой – плохо: вот куда теперь липовцев размещать?