Олег Измеров - Дети Империи

– Товарищ, вы у нас, наверное, впервые, да? Давайте посмотрим, что с вашими часиками…

– Да с часами-то все в порядке как раз.

– Ну вот и отличненько, чтоб у вас все было в порядке, как с вашими часиками! Но чем же тогда может вам помочь скромный часовщик? Ай, понимаю: вы пришли за советом, да?

– Да, посоветоваться. Не могли бы вы сказать, сколько примерно могут стоить мои часы? (Виктор специально употребил слово «мои», чтобы не возникло подозрений об их владельце.)

– Вот эти, что на вас? Можно их поближе?..

– Да, конечно. – Виктор расстегнул браслет и протянул часовщику. – Можно и крышку открыть, посмотреть.

– Доверяете? Это правильно. Я не буду хвастаться, но половина Бежицы доверяет Фиме свои часы, а вторая половина доверяет их даже не глядя… Интересно крышка закрывается… так…

Виктор, стараясь выглядеть безразличным, смотрел, как начинает меняться лицо часовщика, как спешно он вставляет лупу в глаз и впяливается во внутренности механизма, затем стал вновь оглядывать резные корпуса стенных часов.

– Товарищ… Я боюсь показаться назойливым, но где вы смогли достать эти часы?

– Да это один моряк знакомый привез из кругосветного плавания. Говорит, в Брянске ни у кого таких нет. Неужели обманул?

– Кто, моряк? Послушайте, вам совершенно незачем тратить ваши драгоценные нервы. Поверьте Фиме, это самые настоящие японские часы, фирма «Ориент Вотч», вы, наверное, про такую и не слыхали.

– Ну да, они же там где-то в экзотических странах ходили. Говорит, там в портах всего чего хочешь бывает, со всего света.

– Знаете, товарищ, Фима не был в Сингапуре, но он недавно был в Москве у двоюродного племянника, он там живет у очень приличных людей, и Фима там смотрел каталог, но в таком оформлении он этой модели не видел, и в механизме есть некоторые отличия, хотя вы этого не поймете.

– Верно. Он же мне так и сказал, что эти часы, это, как их… пробные какие-то. То есть их немного сделали, и все. А почему так, не рассказывал. Но это точно не подделка?

– Я вас умоляю! Вы хотите обидеть меня своим недоверием? Если я говорю, что это настоящие японские часы, оно так и есть. Спросите любого. Да, а ваш моряк не рассказывал, из чего сделан корпус? Знаете, цвет под платину, но легкий, как алюминиевый.

– А, такой сплав титановый. Не слышали? Это, значит, чтобы на кожу не действовало, ну вот как золото не действует, так и это, но легкие. Наука дошла, во как.

– Слушайте, это очень интересно. И что, такие будут делать?

– А я знаю, что ли? Так, собственно, сколько стоить могут?

– Ну вы задали задачу, прямо как в школе. Знаете, как в наше время мало ценителей приличной вещи, – вот если взять по всей Бежице, ну кто, кто у нас разбирается в часах? Народ берет всякую, извините, товарищ, штамповку, вот, пожалуйста. – Он показал какой-то открытый продолговатый механизм. – Ну что это? Вот скажите, что это? Да, впрочем, что вы можете сказать… Ну ладно, знаете, есть такое маленькое, но выгодное предложение. Фима – человек скромный, как видите, но у Фимы маленькая слабость иногда собирать забавные вещички, вот, смотрите. – И он кивнул на некоторые из настенных резных часов. – Короче, вы сразу получаете приличную сумму – пятьсот рублей.

– Ефим Борисович, – за время монолога часовщика Виктор успел прочесть его имя-отчество на висевшей в рамочке почетной грамоте, – неужели я так похож на человека без копейки денег?

– Ну что вы, что вы, товарищ, зачем вот так вот сразу? Вы же не пошли в ломбард, не пошли в комиссионный, вы пошли сюда…

– Я вообще-то пришел просто посоветоваться. Вы, пожалуйста, извините, что зря вас побеспокоил.

– Нет, ну что вы, какие вопросы… Фима оговорился. Семьсот рублей.

– Извините. – Виктор защелкнул браслет и двинулся к двери.

Но не успел он сделать и шага, как часовщик тут же выпорхнул из-за прилавка, ловко приподняв качающуюся доску, и оказался между Виктором и дверью.

– Товарищ, товарищ, ну как же? Мы же только начали говорить за дело. Так же никто не делает. Ну не нравится предложение – назовите свою цену.

– Ну… хотя бы две тысячи.

– Две тысячи? Две тысячи? – Ефим Борисович подпрыгнул и начал кружиться вокруг Виктора. – Товарищ, вы предлагаете мне часы или мотороллер? Кто, кто вам даст в комиссионке две тысячи? Вы думаете, в комиссионку забредет академик специально посмотреть на ваши часы? Туда же пойдут те, кто живет на одну зарплату! Ладно, давайте так: хорошая, приличная цена семьсот пятьдесят. Больше ж никто не даст. Постойте, постойте, восемьсот, из уважения к вам и в убыток…