Валерий Афанасьев - Троянский пес

– Совет – это хорошо. Но как-то неудобно опять заявиться в дом Плаунта. Навязчиво.

Дим задумался. Не знаю, какое бы мы приняли решение, но принимать нам его не пришлось. Разрешение наших сомнений ждало нас внизу, в обеденном зале, куда мы спустились в поисках рассола для меня и молока для Дима.

Явилось оно к нам в облике кучера купца Плаунта. Он ждал нас с раннего утра. Таков был наказ купца. Плаунт просил не уезжать, не побывав у него еще раз.

Таким образом, наши сомнения разрешились сами собой. Отказываться от приглашения я не видел оснований, Дим же был изначально «за». Еще бы – такой удобный повод еще раз повидать Фрею.

Несмотря на ранний час, улицы Тьери были полны народа. Копыта лошади стучали по мостовой, а мы с Димом гадали, что заставило Плаунта пригласить нас снова. Уж не случилось ли чего?

Гадать пришлось недолго. Купец встретил нас на пороге. Был он приветлив и на удивление бодр.

– Здравствуйте, гости дорогие!

Ну нет, только не это! Продолжения банкета мое здоровье просто не вынесет. Дим тоже враз погрустнел.

– Мы уже позавтракали, – поспешил заверить я, прежде чем нас успели пригласить за стол. Чем, спрашивается, не завтрак соленый огурец и чарка рассола?

Купец понимающе улыбнулся:

– Я тоже. Извините, если я нарушил ваши планы. Не хотел, чтобы вы уехали, не попрощавшись. Вчера за разговорами я забыл вас поблагодарить.

– Почему же, ты был очень красноречив, уважаемый купец.

Плаунт махнул рукой:

– Это все не то. Вы меня избавили от больших убытков, а я не привык оставаться в долгу.

Я пожал плечами. Признаться, я не ждал другой благодарности.

– Денег вы, разумеется, не возьмете? – предположил купец.

С чего он решил? Это не так уж само собой и разумелось. Могли бы и взять. Но купец прав, это будет не совсем удобно. Как это ни парадоксально, оплаченная помощь имеет меньшую ценность. Еще меньшую имеет только помощь, которую приняли бесплатно. Где же, спрашивается, выход? Похоже, Плаунт его отлично знал.

– Не хотелось бы, – подтвердил я. – Не так велика моя услуга, чтобы речь шла о деньгах.

– Понимаю, понимаю, – покивал купец, – поэтому и не предлагаю вам деньги. Но, надеюсь, вы не откажетесь от небольших подарков? В знак моего доброго расположения.

– От подарков? – я посмотрел на Дима. Тот кивнул. – От подарков не откажемся.

Чего мы не ждали, так это подарков. Но это не повод от них отказываться. Тем более, когда дарят их с искренними намерениями.

– Приказчикам пришлось сегодня потрудиться. У нас, конечно, не город, но тоже порой можно найти забавные вещицы.

Купец расстарался. Насколько я понимаю, вещицы для Тьери действительно редкие.

– Вот это вам, уважаемый Димкап, как человеку ученому.

Для Дима это обращение само по себе было подарком. Непрост купец, ох, непрост. В хорошем смысле этого слова.

Плаунт протянул моему другу… Что бы вы думали? Что можно подарить собаке, которая человек и к тому же ученый? Это была книга – сборник стихов поэтов прошлого века. Редкое издание карманного формата. И где он его только откопал?

Дим был доволен ужасно.

– Альберт, ты мне ее полистаешь? – спросил он с надеждой. Ну, что с ним поделаешь?

– А это тебе, уважаемый маг.

Вот как мне его убедить, что я не маг?

Подарком был посох. Небольшой, легкий, композитный – настоящий посох мага. Нижняя треть делилась вдоль на три части, далее шла цельная середина, а венчал посох небольшой набалдашник, который, как я успел узнать, мог соединяться с шаром-накопителем. С лифром или даже хлотом.

Я взглянул на посох аурным зрением – ничего, обычное дерево и совсем немного металла. Плаунт следил за моей реакцией. Должно быть, он полагал, что я знаю, что с ним делать. Я же имел об этом лишь самое общее представление. Теоретически я догадывался – это инструмент для оперирования магическими энергиями. Судя по нижней трети, можно предположить – энергиями трех цветов. Плюс к тому, посох не только сам может накапливать энергию, но и позволяет присоединять к себе накопитель более емкий. Но как все это работает? Ладно, разберемся. В любом случае вещица была знатная и очень мне понравилась.

– Еле удалось найти такую редкость в наших краях, – объяснял купец. – Проезжий мастер проигрался в пух и прах и вынужден был оставить его на постоялом дворе в качестве оплаты. Хозяин постоялого двора был просто рад, когда я пожелал его купить. Не сомневайся, вещь добрая, в столице за нее попросили бы не менее полутора десятков золотых.