Артем Каменистый - На краю архипелага

Эх…

– Ладно. Мы вам сейчас поможем, а потом решим, что дальше делать будем. Но вы отдадите все оружие: стволы, копья, ножи, луки – абсолютно все. Если узнаем, что отдали не все, – пожалеете.

– Э! Да ты че? Мы не беспределить пришли!

– Или отдаете все, или плывите дальше – мы мешать не будем. Решай сейчас.

– Круто загибаешь. За нами, чтобы ты знал, черные идут. Звери, а не люди: народ базарил, что это ваще сомалийцы. Им там, дома, в Африкании, даже пиндосы башляют, чтобы кораблей на гоп-стоп не брали. У них на воде чуйка что у собаки – рыбу по запаху находят. Вот если налетят, а мы пустые?

– Если найдут, мы вас защитим.

– Ну-ну…

То, с какой легкостью бывшие готы сдали свое оружие, доказало первоначальные выводы Макса. А когда он увидел, как жадно они лакают воду и кокосовое молоко и в каком состоянии их раненые, то последние сомнения отпали. Это не хитрость вроде троянского коня – так играть невозможно. Хотя Люц в свое время это проворачивал не один раз, но он был гением в деле обмана, а эти жалкие дилетанты – достаточно пятнадцать секунд пообщаться с их лидером, чтобы убедиться.

Из огнестрельного оружия у Пантер остались лишь старый автомат Калашникова и курьезного вида самопал. Олег, жадно вцепившийся в шедевр российских оружейников, уже через три секунды разочарованно выдал:

– А патроны где?

– Братишка, да будь они у нас, разве бы мы скинули такой хабар? – почти добродушно ответил Кирпич, на миг оторвавшись от кокоса.

Кирпич вел себя почти прилично – временами даже отвечал на языке, близком к человеческому. Неудивительно – в этот момент решалась его судьба. Причем он мог наблюдать за каждым шагом важного процесса: сидел в окружении членов совета и выслушивал все доводы «за» и «против» от каждого участника совещания.

Собственно, вариантов продолжения биографии у него было ровно два. В первом его банде дают воду, немного еды и пинок в область мягкого места с целью придать ускорение процессу их дальнейшего путешествия куда-нибудь подальше отсюда.

Второй вариант подразумевал, что Кирпич и его бойцы остаются в поселке. Точнее, вливаются в коллектив и участвуют в переселении и дальнейшей жизни на новых землях (хотя об исходе пока помалкивали).

На первом варианте настаивал Олег, причем настаивал с нездоровым энтузиазмом – никогда раньше на советах он не был столь разговорчивым и напористым. На Кирпича при этом поглядывал нехорошо, тот ему отвечал аналогично – в общем, дружбы у них, похоже, не получится.

Олега активно поддерживал Староста. Доводы что у одного, что у второго, были идентичны: готы бывшими не бывают, тем более отморозки из Белых Пантер – сегодня они поцапались с Аларихом, а завтра с ним помирятся или захотят и здесь навести такие же людоедские порядки. Кирпич вяло отбрехивался: дескать, он в готах совершенно случайно оказался, и вообще невероятно пушистый и добрый человек. А здесь его абсолютно все устраивает, и ничего менять не хочется, тем более что человек он простой и на сложные интриги не рассчитан. Хороший парень – крепкий и надежный, сообщники его такие же. Если понадобится, то будут пахать как проклятые; а если что нехорошее – помогут отбиться от тех же негров, которые, ясное дело, в покое поселок ни за что не оставят. «Как? Вы мне не верите? Да я ведь даже оружие сдал, причем совершенно добровольно. Братишки, да я свой в доску!»

А еще Кирпич вывалил целую гору новой информации касаемо готов, их соседей, географии дальних областей отмелей и прочего. О многом из этого островитяне знали на уровне перевранных слухов, а о некоторых вещах даже не подозревали.

Если верить Кирпичу, власть Алариха не сказать чтобы очень уж прочная, а неоднородность общества готов вынуждала его лавировать, учитывая интересы различных группировок, гасить в зародыше конфликты между ними, предотвращая угрозу раскола. Периодически приходилось устраивать «ночи длинных ножей», вырезая своих же – жертвуя малым ради сохранения большого. По тем же причинам радикально настроенные общины соседей иногда не уничтожали, позволяя влиться в «империю» на равных, хоть это бесило многих. Ну и чудесно – будут противовесом и мишенью для внутренней агрессии. Пусть злятся друг на дружку, а не косятся нехорошо в сторону бамбукового трона.

Главной военной силой, на которую опирался Аларих, была его гвардия: лучшие бойцы, лучшее оружие и амуниция, основные потребители деликатесов, предметов роскоши и красивых девушек. Милости и блага на них сыпались как из рога изобилия. Если по каким-то причинам этот поток скудел или вождь иным образом ущемлял интересы элитных воинов, те немедленно устраивали переворот, после чего появлялся новый Аларих, выбранный, как правило, из их рядов. Происходило это столь часто, что должность лидера готов превратилась в самую рискованную профессию на отмелях.