Сергей Антонов - Королева голод (сборник)

Постепенно частота необходимости нажатия клавиши «делит» нарастала. Сергей понимал, что не за горами то время, когда Молотобоец-Хайд окончательно вытеснит как безымянного размазню, так и усредненного Тимохина-Джекила. Это означало поимку и… Для себя Сергей давно решил, что не станет дожидаться момента, когда бетонный пол тюремной камеры перестанет выдерживать его вес. Когда пробьет этот час, он просто покончит разом со всеми тремя ипостасями.

Тимохин прошел рядом со старичком, который нажимал кнопку дверного звонка одной из квартир.

– Молодой человек, можно вас на секундочку?

– Пожалуйста, – обернулся Сергей. – Какие проблемы?

– Вы ведь из ЖЭКа?

– Ну да. Сантехник.

– Просто чудненько! – дед вцепился своей щуплой ручонкой в рукав сорочки Тимохина. – Вторую неделю вас дожидаемся. Я уже телефон оборвал.

Дверь квартиры распахнулась, и Молотобоец сразу понял, что его верному молотку предстоит сверхурочная работа. Стоявшая на пороге женщина не далее, как вчера приходила в контору Сергея и теперь, мягко говоря, удивлялась тому, что молодой нотариус, помимо составления доверенностей и завещаний увлекается ремонтом сливных бачков и водопроводных кранов.

– Нюрочка! – радостно урчал старик, увлекая Тимохина вслед за собой. – На ловца и зверь бежит. Вот он наш неуловимый сантехник!

– Сантехник? – женщина растерянно смотрела, как Сергей открывает металлические застежки своего ящика. – Сантехник?!

– А чему ты удивляешься?

Этот вопрос стал последним в долгой жизни старикашки. Удар молотка отбросил его к стене, моментально усеявшейся багровыми звездочками крови. Сергей схватил истошно вопившую Нюрочку за волосы.

– Не ори! Будем завещание подписывать?

На этот раз у Молотобойца не было козыря в виде привычного эффекта внезапности, и, он выбежал из подъезда с испачканным в крови лицом. Женщина с младенцем на руках испуганно шарахнулась в сторону, а Сергей бросился за угол дома и только на ближайшем пустыре смог немного привести себя в порядок. Спешка привела к катастрофе. Тимохин успел побывать в своем гараже, но по возвращении домой попал в руки целой ораве молодцев в камуфляже и масках.

Оперативность милиции объяснялась просто: перед тем как умереть, Нюрочка успела рассказать сбежавшимся соседям о нотариусе-сантехнике.

Кровавый путь Молотобойца закончился в кабинете с зарешеченным окном и Тимохин, наконец, получил возможность познакомиться с тем, кого бесчисленное количество раз видел на фотографиях.

– Завтра, урод! – следователь по особо важным делам Марк Уфимцев не утруждал себя вежливостью и тактичностью. – Завтра, урод, будут готовы результаты дактилоскопической экспертизы, и ты начнешь давать пресс-конференции. Много пресс-конференций.

На распухшем от побоев лице Сергей не отражалось ни желания сотрудничать со следствием, ни иных эмоций.

– А пока соберись со своими погаными мыслями, – следователь нажал скрытую под столом кнопку и, в кабинет вошли двое конвоиров.

Стальная дверь с грохотом захлопнулась. Тимохин обвел унылым взглядом серые стены. Спартанская меблировка камеры начиналась и заканчивалась деревянным топчаном. Сергей уселся на жесткое ложе, мысленно рыдая от сознания собственного бессилия. Шансов на самоубийство не было уже потому, что руки арестанта, ввиду его исключительной опасности для окружающих, были скованы за спиной. Молотобоец благополучно убрался восвояси, оставив Тимохина наедине с ворохом проблем.

– От него следовало ожидать такой подлости…

Сергей узнал голос третьего, самого бесполезного из своих «я».

– Спасибо за сочувствие, придурок.

– Не такой уж я и придурок, – обиженно заявил тихоня. Просто вы двое никогда не считали меня достойным своего барского внимания!

– А ты его заслуживаешь?

– Завтра сможешь убедиться в том, что в моем лице ты обрел лучшего в своей долбаной жизни адвоката.

– Ха! Я как-никак юрист и прекрасно понимаю, что суду хватит улик на вынесение мне десяти смертных приговоров.

– Я тоже юрист. Суда не будет!

– С какой-такой радости?

– А разве Роберт Стивенсон утверждал, что превращение доктора Джекила в мистера Хайда окончательно и необратимо?

Всю ночь два юриста обсуждали стратегию и тактику дальнейшего поведения, а под утро Сергей Тимохин отдал свои тело и мозг в полное распоряжения того, кого всегда считал тряпкой и нытиком.

…Марк Уфимцев готов был отрубить собственные руки, подписавшие Тимохину пропуск на выход из изолятора временного содержания, а заодно и язык, посмевший произнести извинения несправедливо обвиненному в жестоких убийствах нотариусу.