Андрей Бондаренко - Карибская сага

Редкий кадр – этот Макс, далеко пойдёт. Если, конечно, в тюрягу в ближайшее время не загремит: власти всех стран к таким интеллектуалам и оригиналам всегда относятся без особого пиетета…

Только через тридцать минут Макс, наконец-то, закончил излагать своё видение динамик развития региональных экономик и перешёл непосредственно к делу:

– Александр Фёдорович Аматов, пятидесяти лет от роду, из вологодских обувщиков. Отец его двумя фабриками владел: на одной валенки отличные валяли, а на другой шили неплохие сапоги из яловой кожи. В Клагенфурте осел с двадцать шестого года, где до этого болтался – точно неизвестно. Ходят упорные слухи, что несколько лет прожил в Китае. Другие авторитетные источники утверждают, что во Вьетнаме…. В Австрии же наш уважаемый господин Аматов ведёт двойную жизнь. С одной стороны, он – успешный бизнесмен: торгует сталью, химией разной, имеет большой дом, яхту на Средиземном море, под Клагенфуртом открыл шикарный ресторан с громким названием «Москва», недавно из Америки выписал себе «Форд» последней модели. С другой же стороны – откровенный жулик, законченный авантюрист и злостный прохиндей. А может, просто больной человек, экономический маньяк, так сказать. Во-первых, обожает проводить незаконные сделки, связанные с антиквариатом. Во-вторых, нельзя Аматову давать деньги: в долг, например, или предоплату делать за партию любого товара. У него то ли принципы такие уродливые, то ли бзик психиатрический…. Деньги он, конечно, отдаст. Только не сразу, а года через два-три, после завершения всех бюрократических и судебных процедур. Для него, чудака законченного, это как спорт такой: кредиторов доводить до белого каления, глумиться изощрённо над ними.

– Как же так? – удивился Ник. – Но ведь за такие штуки его давно уже должны были в тюрьму посадить. И в Австрии, и в Германии законы очень суровые. Почему же Аматов до сих пор на свободе?

Макс только криво усмехнулся:

– Диалектика, дорогие мои товарищи, элементарная такая – диалектика. Зачем же его сажать за решётку, если он деньги – рано или поздно, но отдаст? И очередь давно уже образовалась – из людей уважаемых и, бесспорно, авторитетных…. Почему эти его дела до сих пор не получили широкой огласки? И это совсем просто. Во-первых, никто не хочет себя дураком выставлять на весь белый Свет. А, во-вторых, если новых дураков не будет, то откуда же деньги для предыдущих возьмутся? Тут имеет место быть тонкий психологический расчёт, плюсом к нему – нездоровая наглость.

Айна тоже проявила любопытство:

– А ресторан шикарный, «Форд» последней модели, яхта на Средиземном море – с этим всем как быть?

– И здесь нет ничего сложного, – опять улыбнулся Макс. – Безусловно, и ресторан, и яхта, и дом в Клагенфурте, автомобиль и прочее являются его собственностью. Только всё это – уже давно – заложено в разных банках. Во-первых, чтобы кредиторы ни на что не могли претендовать. Во-вторых, Аматов по своей натуре является азартным игроком и поэтому терпеть не может, когда деньги (или же имущество), без толку «лежат». Он постоянно ввязывается во всякие сомнительные торговые авантюры. А для этого нужны большие деньги. В результате всё его имущество, включая собственные часы и перстень, да и брильянты жены, состоит под залогом банковских кредитов.

– Нам нужно получить от Аматова очень важную информацию, – мягко заговорил Ник о главном. – Причём, такую информацию, делиться которой он ни с кем не планирует. Но мы должны её получить – любой ценой, в обязательном порядке. Что вы можете посоветовать нам в сложившейся ситуации?

Максим Яковлев глубоко и печально вздохнул, словно смиряясь с мыслью о предстоящем расставании с некими материальными активами.

– Я получил серьёзное предписание оказать вам действенную помощь. Не просто – формальную помощь, а помощь настоящую, эффективную, действенную. Предписание исходило лично от товарища Берии, а это, согласитесь, очень и очень серьёзно. – Макс пододвинул к Нику две тоненькие картонные папки. – В этой собраны векселя по долговым обязательствам господина Аматова, целый год выкупал у разных кредиторов. Хотел использовать их в одной собственной элегантной комбинации, но, раз такое дело, забирайте, от сердца отрываю…

– А во второй что? – спросил Ник.

– Во второй папке находится подробное досье на меня лично и на деятельность моей фирмы в целом, – загрустил господин Яковлев. – Вся информация, конечно же, правдива на сто процентов. Мы с господином Аматовым являемся личными идеологическими врагами, следовательно, это досье должно его всерьёз заинтересовать. Извините покорно, но это всё, что могу предложить.