Алексей Кулаков - Промышленникъ

– Мама?

Ответить дочке изрядно досадующая на припоздавшего племянника помещица Лыкова попросту не успела.

– Татьяна Львовна?

Хорошо одетый (даже слишком хорошо для провинциального городишки), гладко выбритый и очень уверенный в себе мужчина каким-то непонятным образом материализовался всего лишь в двух шагах от приезжих.

– С кем имеем честь?..

Встрепенувшийся Виктор Данилович тут же сделал шаг вперед и совсем немного в сторону, оставляя и одновременно прикрывая спиной своих спутниц. А заодно принимая на себя все дальнейшие переговоры (и все возможные последствия оных) с незнакомым господином.

– Долгин, Григорий Дмитрич. Рад, безмерно рад нашему знакомству!

После этого смелого заявления он довольно-таки элегантно поклонился-приложился к затянутым в перчатки ручкам дам и поздоровался с их спутником. Одновременно мужчина коротко глянул на носильщика (отчего тот вытянулся едва ли не по стойке смирно) и сделал повелительный жест. Провожая взглядом свои чемоданы, с удивительной скоростью удалявшиеся в непонятном направлении, тетя решила уточнить:

– Вас послали нас встретить?

Согласно наклонив голову, Григорий Дмитриевич мягко предложил:

– Не пройти ли нам к экипажам?

Следуя за господином Долгиным, Татьяна Львовна не переставала недовольно хмуриться – это чем же таким важным занят племяш, что не соизволил встретить любимую тетушку? Решив, что вопросы немного обождут, она обратила свое внимание на окружающих – и тут же удивилась. Нет, она знала, что многие любят поглазеть на новых людей в городе, но в Сестрорецке процент любопытствующих был как никогда высок. Даже, можно сказать, чрезмерно высок – дочка вот смущенно зарделась, без конца оглядывая свой наряд и выискивая в нем малейший беспорядок. На них смотрели, пока они шли к двум новехоньким фаэтонам (один из которых был отведен под багаж), смотрели, пока они отъезжали от вокзала, и продолжали таращиться самым неприличным образом все то время, что они ехали по заснеженным улицам. Такая неожиданная популярность принесла немало вопросов, а также некоторую неловкость, которая, впрочем, совершенно не распространялась на господина Долгина.

Чем ближе была окраина города, тем лучше становилась дорога, лишаясь последних кочек и ухабов, и тем быстрее неслись экипажи, спеша доставить своих седоков в тепло и уют хозяйского дома. Вот остался позади очередной поворот, мелькнули, сливаясь в одну пеструю ленту, одноэтажные домишки на последней улице – и гости Сестрорецка дружно повернули голову влево. Ровная череда цехов-громадин, высящихся за длинной лентой краснокирпичного забора (очень похожего на небольшую крепостную стену), занимала все видимое пространство и одним своим видом внушала изрядное почтение.

– Скажите… Григорий Дмитрич. А где фабрика моего племянника? Мы же проедем мимо нее, не так ли? – Госпожа Лыкова слегка наклонилась к сопровождающему, ожидая ответа.

– Она прямо перед вами, Татьяна Львовна.

Глаза у приезжих непроизвольно расширились.

– Экая… громадина!

– Вы правы. У Александра Яковлевича много всего разного, но Сестрорецкая фабрика по праву занимает первое место – как по размерам, так и по его вниманию к ее делам.

Запомнив столь интригующий ответ и пометив в списке первоочередных дел расспросить Сашу поподробнее обо всем «разном», женщина откинулась обратно на спинку сиденья. Ее зять и дочка вопросов не задавали, но слушали весьма и весьма внимательно. Заодно рассматривая все, что только ни попадалось им на глаза, например людей, одетых очень даже непонятно. Для крестьян или мастеровщины – слишком хорошо, а для конторских служащих – немного бедновато, а также непривычно и однообразно – прямо-таки загадка! Так же сильно интриговали и многоэтажные здания, видневшиеся вдали. Вернее, их немалое количество – и, кстати, именно к ним либо от них шли те самые люди, что попадались им по дороге. Виктор Данилович даже перестал хандрить, находя, что их путешествие становится весьма увлекательным, а ведь поначалу поехал он исключительно из-за уговоров молодой жены. Как Аннушка убеждала его в необходимости свести близкое знакомство с ее кузеном! Так горячо, так настойчиво, что в конце концов он и сам проникся ее доводами, находя, что такой родственник будет весьма полезен для построения уже собственной карьеры. Все же далеко не каждому коллежскому секретарю достается в шурины титулованный аристократ с миллионным состоянием. Да к тому же молодой, неженатый и без наследников…