Вадим Денисов - Путь на Кристу. Закрытые воды

Можно заказывать.

– Это было круто! – восхитился боцман. – Банц! И золотой на стол! Я тоже хочу стать миллионщиком.

Я с улыбкой поднял на него глаза.

– И в белых штанах. Правильное решение, Миша! На хрен тебе тот спецназ? Лучше иметь «кольт» и десять золотых монет в придачу, чем один голый карабин… И мы, если будем стараться, сделаем так, что золотые попадут в карманы всего экипажа. Обещаю. Смотрите меню, коллеги.

Нравится мне тут. Широкий камин, востребованный исключительно в прохладные вечера сезона дождей, который, кстати, скоро грянет, длинная барная стойка. За ней – низкая дверь с фрагментом уходящего вниз потолка, там ступени в погребок. Справа – витая лестница на второй этаж, где, скорее всего, обустроены комнаты для постояльцев, что служит предметом некоторого раздора с владельцами гостиницы по соседству. Кое-где висят небольшие картины: исключительно пейзажи, много моря. Возле дальней стены – полукруглая сцена для вечерних выступлений.

Ух ты! Такая знакомая витрина с купюрами разных стран, оставленных гостями таверны в качестве сувениров! Рядом что-то типа доски объявлений, под ней крошечный столик с карандашом и микроскопическими бумажными листиками. Ну что, именно такая атмосфера и должна быть в месте, где собираются самые разные жители города. В этом интерьере можно сидеть часами, особенно вечером, проводя время за тихими беседами под живую музыку.

Таверна – квинтэссенция и мерило степени городской демократии. Посетив её и посидев часика два, вы быстро поймёте, что тут можно, а что табу. Козловаты местные власти, или вполне ничего, богат ли местный народ на копеечку, ленив или работящ, пьёт для удовольствия или от отчаяния… Специи и приправы расскажут вам о характерах и привычках, а широта ассортимента – о контингенте посетителей. Может ли вашим соседом запросто оказаться какой-нибудь известный человек – чиновник, торгаш или воин? Или для них имеется своя берлога, презирают? А откровенно небогатые заходят? Даром, что ли, Штирлиц в таких сиживал, он ведь картину настроений снимал.

– Выбрали что-нибудь? Что растерялись-то?

– Да тут растеряешься, шеф… – пробормотал Сашка, читающий на английском. – К пиву вот: «Слезы селянки», «Закуска пьяного флибустьера», «Двадцать тысяч лье под водой», это речные раки в панцире с лимоном и зеленью. Раков можно, наверное.

– Какие раки, какое пиво! Горячие блюда озвучь.

– Фирменные? «Наутилус», свиная вырезка с сыром, беконом, гарниром и соусом. «Золотая рыбка», там филе пираньи в «чешуе» из жареного картофеля с соусом, овощами и зеленью. «Испаньола», жареные колбаски в пивном кляре, приготовленные во фритюре. С острым соусом! «Завтрак Робинзона» какой-то, что тут… Картофель, запеченный с шампиньонами под сливочным соусом. На сковороде. Тут много всего, как выбрать…

Ничего себе ассортимент, что я говорил! Сразу местное сельское хозяйство и промыслы представляешь. В «Династии» было просто: набрали жареного мяса с картошкой на всю ораву, да пива кувшинами. Хотя и там царит непринужденная, дружелюбная, почти семейная атмосфера. Разве что слишком шумно.

Пришлось звать хозяина, с его помощью определились, потом чуть откорректировали. Пива брать не стали, не лучший напиток на такой жаре, голова глухая будет. А вот слабое красное вино подойдёт, при акклиматизации вообще рекомендуется.

– Ну, рассказывайте, – я поставил чуточку грубоватый стеклянный бокал на стол. Местной работы, между прочим, в городе налажено стеклодувное производство. Вино же чуть похоже на сангрию.

Дополняя друг друга, парни начали рассказывать.

Нина вместе с Леночкой с утра отправилась в местную больницу и аптеку, знакомиться со спецами, условиями, оснащением и ассортиментом лекарств. Будет ли что-то покупать, сама не знает, решит на месте или после. Их сопровождает Екатерина, жена кузнеца, Бориса Кравцова, старосты местной русской общины.

Отвлекусь: встретили они соотечественников замечательно – сердечно, со всей душой. Я справедливо опасался, зная об отношении русских друг к другу в поездках за границу, увидеть несколько иной приём. Что тут сказать… Скорее всего, мир Кристы и в малой доле не воспринимается как зарубежье. Воспринимается как конкретное попадалово.

Есть ли на свете другой народ, так мучительно ожидающий приход очередного Великого Испытания, чтобы потом всем миром с потом и кровью начать выбираться из западни? Разве что евреи. Здесь так и случилось – «всем миром», ага. Люди готовы принять, приютить, накормить и вообще помогать во всём. Мы с капитаном растерялись, моментально ощутив уже непривычное единство и, одновременно с тем, некую новую ответственность.