Вадим Денисов - Путь на Кристу. Закрытые воды

С тканями в мире Кристы сложно.

– Заметил лён в местной одежде, – сообщил я. – А как насчёт хлопка?

– Пока спрос на хлопчатые ткани существенно превышает предложение, – пояснил господин Папке. – Причина, по большому счёту, одна…

– Позвольте, я угадаю?! Труд городских жителей по местным меркам достаточно дорог, а сельские приречные деревни пока не видят смысла в таких трудозатратах, по-прежнему полагаясь на привычное собирательство?

– С вами приятно разговаривать! – воскликнул Клаус. – О! Спасибо, фрау Зальцведель, это всё. Берите, берите, Герман! Это наш сахар, местный, тростниковый… Экологически безупречный.

Секретарша у него правильная. Строгая женщина в летах, деловая и с совершенно стервозным видом. Сексуальности – как в черноморской медузе.

Я, естественно, тоже не с пустыми руками на приём явился. Ящичек с испанским унитазом внутри, кстати, уже уволокли на новостройку.

Чай на удивление прохладный, даже холодный. Хорошие у них погреба, да и вообще… Чем больше я наблюдал за деталировкой повседневной жизни, тем более становилась заметна степень вживания, освоения давно забытых практик, возрождения былых особенностей организации быта, так нужных в данный период развития общества.

– Численность! Вот главная проблема! Вы говорили о рациональности труда речных жителей, – вернулся Клаус к разговору в части, наиболее актуальной для планов главы города. – Да! Связь с городом у них очень мала. Формально все посёлки и деревни находятся под протекторатом Манауса, время первичных феодалов прошло, хотя налогов пока не платят, заметьте, я говорю только об экономике, а не о политических резонах. Пока не платят… Так решили городское собрание и я лично – рано, нечем… И всё-таки скоро будем вводить, хотя бы по самому минимуму. Разовым сбором облагаются торговые сделки, ведь рано или поздно все приезжают сюда торговать. Отклик предложения на спрос уже есть, естественно, лишь в рамках по-деревенски привычного. Мало кто выжимает кукурузное масло, продукт прежде всего идёт в пищу, это норма! Ведь и в самой деревне рабочих рук крайне мало. Исключения имеются, те же северяне, которые в силу ряда причин лучше многих осознают ситуацию и способны производить как для своего стола, так и для нужд собственного кустарного производства масла. Люди не понимают, почему кукурузу надо выжимать, а не варить из неё кашу! Вот и везут излишки продуктов, всё примитивно.

– В Веннесе чувствуется порядок, – бросил я, льща дружественному старосте.

– Таких посёлков весьма мало! – отмахнулся в сердцах губернатор. – Большая часть европейцев постепенно перебралась в город…

– И теперь уговорить кого-либо выращивать рапс с целью производства биотоплива для двигателей очень сложно, – вслух размыслил я. – Все тупо кормят семьи и скотину.

Так как последнюю фразу я, контурно обдумывая всё новые и новые планы, стремительно возникавшие в голове, машинально произнёс по-русски, немец споткнулся в беседе, вопросительно поглядев на меня. Извинившись, я перевёл на английский. Немецкий язык знаю, но не настолько, чтобы говорить на нём свободно. Придётся экстренно учиться, раз тут такие расклады, беседовать будет гораздо удобней, доверительней, по необходимости даже интимней.

Немцев в Манаусе не так уж и много, всего-то человек пятьдесят. Надо сказать, что Папке просто удалец! Попав на Кристу пять лет назад во время безобидной речной прогулки на катере из окрестностей Франкфурта-на-Майне, Клаус на новом месте очень быстро сделал политическую и административную карьеру. Хваткий малый.

– Требуется либо время, либо интенсификация экономического взаимодействия. Именно это мне приходится часто говорить на собрании, осаживая прожектёров.

Тема для него злободневная, чувствуется.

– Именно этим мы и собираемся заняться в самое ближайшее время, уважаемый господин Папке, – я старательно изобразил высшую степень энтузиазма, без всяких трудов, кстати, – ибо он был!

Облегчая мои температурные страдания, губернатор предложил снизить степень формализма и скинул на ближайший стул лёгкий пиджачок, оставшись в белой рубашке-поло. Я тут же стянул «клубник», закатал рукава и ослабил галстук. Уф-ф… У окна действительно хорошо.

С высоты кабинета просматривается сектор города к реке. Видны два высоких здания – пожарная каланча и евангелистская кирха. Протестантская церковь тоже есть, однако её пока не видел. Интересно, что молельным домам не нашлось места на главной площади, похоже, отцы-основатели изначально развели мирское и религиозное. Мне думается, что в новом мире роль религии гораздо менее заметна, чем в старом. Ведь даже само попадание сюда какое-то… безбожное.