Вадим Денисов - Путь на Кристу. Закрытые воды

Обернувшись, я увидел лицо молодого азиата, одного из троицы, расположившейся за спиной. Глядя на меня с нехорошей улыбкой, он молча обошёл столик и без разрешения сел на край плетёного стула.

– Ты уверен, что всё делаешь правильно, фаранг? – вкрадчиво спросил он на чудовищном английском.

Он из Таиланда. Подслушивал, подлец?

– Что тебе надо?

– Ничего. И тебе тут ничего не надо. Совет один: снимайся с якоря и уходи из Панизо, джан лай… Хочешь найти Салмана? Клянусь, ещё немного, и ты его найдёшь! Понял меня, фаранг?

– Конечно, – легко сказал я. – Прямо сейчас и ухожу, мне не нужны неприятности.

Сообщить Квай? И что мне это даст? Гвардейцы поставят всех вниз воронкой, а эти орлы тем временем растворятся в подворотнях. Разборки начнутся, допросы… Неужели это те самые хлопцы с катера? Кто донёс? Хорошо агентура конкурирующих банд работает, руку на пульсе держат.

– Смотри…

– Сомчай, время! – крикнули ему из-за столика, и таец, радостно оскалившись во всю пасть, исчез так же быстро, как и появился.

Надо по рации капитану сообщить, пусть срочно прогревает дизель. Но не из кабака же связываться, тут многие радиостанций сроду не видели. За окном звонко тявкнул колокольчик велорикши, донеслись неразборчивые слова, сигнал прозвенел ещё раз… Уехали?

Что-то невкусный кофе. И ликёр поганый.

С трудом допив крошечную чашечку, я оставил на столе монетку и вышел на улицу.

Вокруг было темно и тихо, лишь ближе к Портовой в переулке играл какой-то грустный национальный инструмент, одинокий женский голос что-то напевал о вечных сложностях и странностях жизни. Запахи, как и во всех переулках Панизо, стоят… м-да, специфичные. Если вернусь на Землю, никогда больше не поеду в Юго-Восточную Азию. Или, наоборот, потянет?

Взволновали меня эти черти! Отойдя от дверей ресторана подальше, я полез в чехол за рацией, предварительно прикурив сигарету – успокоиться надо. Довели до курева, падлы.

И тут передо мной вымахнул тёмный силуэт.

– Рацию отдай, фаранг, быстро! Ты так ничего и не понял! – Сомчай шутить не собирался. В правой руке таец держал приличной длины крепкий тесак.

Сердце стукнуло так сильно, что перехватило дыхание. Нет, не выпустят живым. Передумали, решили поступить радикально, рацией не откуплюсь… Пистолет я и не подумал доставать. Тут уж точно шумных разборок не миновать – хотя этот фактор, если честно, вспомнился много позже… Тесак у него? Есть в холодном оружии что-то честное, древнее. А злости у меня за последние дни накопилось столько, что адреналин буквально выплёскивался.

Решился? Работай!

– Ну, давай, желтомордый! – прошипел я, выхватывая шпагу.

Хорошо, что за пистолет не схватился, нет у меня навыка быстрой работы с кобурой. А с ножнами – есть. Короткий клинок французской гражданской шпаги вылетел мгновенно, и я сразу пружинисто махнул из левой нижней четверти, длинным рассекающим ударом уродуя вооружённую руку противника.

Голливуд такое не показывает – не зрелищно.

Там противники хлещутся минут по семь-восемь, тарзанами прыгая по столам, люстрам и роялям, волшебным образом уклоняясь от маховых секущих. Первые две минуты – вообще без царапины, хоть бы задницу ободрали занозами, что ли… На самом деле в симметричном бою на холодном оружии всё решается за пять-десять секунд, а победу определяет один верный удар, одна ошибка. И тут лучше шпаги нет ничего, поверьте, это вершина эволюции оружия внезапного городского боя. Как шашка – полевого, на ней и закончилось развитие мирового холодного оружия. Реально боевого, а не киношно-казуального. Никаких катан! Не верьте мальчикам-переросткам с японистикой в глазах, сами японцы в своё время решили иначе, переведя армию на европейскую саблю. Ибо умные, кто ж этого не знает.

Просто физика, просто кинематика.

Одно короткое движение всегда требует меньшего времени, чем размашистое длинное, одной рукой работаешь всегда быстрей, чем двумя. Это такая же аксиома, как тот факт, что удар рукой всегда быстрей ура-маваши. И любой боксер готов вам это доказать на кровавой практике.

Я попал, как меня и учили тренеры.

Сын Сиама глухо вскрикнул, инстинктивно хватаясь другой рукой за обширный порез на предплечье, однако тесак не выпустил – опытный уличный боец. Он был напуган, но, к чести, не отступил. И хорошо.

Лови тогда!

Одно резкое короткое движение с подшагиванием, и шпага вошла ему под левый сосок. Когда я её выдёргивал, он качнулся навстречу, уже выпуская свой клинок, упавший на мягкую грязную землю переулка без звука, и тут же сам начал оседать.