Андрей Величко - Наследник Петра. Кандидатский минимум

Первые записи на этом листе были сделаны полгода назад, и сейчас Новицкий с сожалением перечеркнул первое слово – «минометы». Да, при взятии крепостей это было бы очень прогрессивное оружие, но тут обнаружились трудности, связанные с тем, что ключевым словом в данном предложении являлась частица «бы». То есть они были бы, если бы действительно были.

К сожалению, пока удалось сделать всего пять штук – изготавливать вручную тонкостенные бесшовные стальные трубы оказалось очень непросто. Правда, умельцы с Сестрорецкого оружейного завода предложили отливать стволы минометов из бронзы. При этом одно из достоинств миномета – малый вес – безвозвратно терялось, но и соответствующая траектория полеты мины, и высокая скорострельность сохранялись. Новицкий воспрянул было духом, но тут выяснилось, что до массового производства мин если и ближе, чем до Луны, то не очень намного. А так как любое секретное оружие остается таковым только до первого боевого применения, то молодой император решил вообще отказаться от его использования в грядущей войне. Все равно тут придется брать всего одну крепость – Данциг, так что пускай Миних ее берет, используя только классическую артиллерию. Раз уж в той истории при Анне Иоанновне у него это получилось, то получится и в этой, при Петре Втором. Тем более что артиллерии ему сейчас будет придано раза в полтора больше, чем тогда. А минометы надо готовить к завоеванию Крыма – вот уж там недостатка в крепостях, подлежащих взятию, не будет.

Чуть ниже «минометов» на бумаге имелась надпись «штуцеры». Ее молодой император перечеркивать не стал, а, наоборот, подчеркнул двойной чертой. Потому как их требовалось немного, всего три десятка, и они были почти готовы – только почему-то после полутора десятков выстрелов нарушалась обтюрация, то есть пороховые газы начинали прорываться из казенной части.

Эти штуцеры Новицкий изобрел сам – после того как убедился, что нормальные револьверы Тульский оружейный завод в принципе делать может, но самое большее – по две с половиной штуки в год. Пришлось упрощать изделие, и в результате получился странный уродец – однозарядная револьверная винтовка с клиновым затвором. Под унитарный патрон с картонной гильзой и медным донцем.

Вместо нормального барабана у нее имелась всего одна камора, закрепленная на петле, один в один скопированной с тех, на которых в окнах Лефортовского дворца висели форточки. Камора могла откидываться вбок и вниз почти на сто восемьдесят градусов и, кроме того, двигаться миллиметра на два взад-вперед за счет продольного люфта петли. Сзади находился рычаг с клиновым упором, который при повороте сначала до упора выталкивал камору вперед, так что она попадала проточкой спереди в цековку ствола, а затем фиксировал ее в этом положении. Тем самым обеспечивались и необходимая соосность, и обтюрация. Никакого экстрактора штуцер не имел, стреляные гильзы надо было выбивать небольшим шомполом, закрепленным на ложе справа. Впрочем, это не представляло особой трудности, ведь камора была совсем короткой. Да и сам ствол тоже особой длиной не отличался: у тульских мастеров получалось пока нареза́ть только такие, полуметровые.

Так вот, несмотря на ублюдочность конструкции, штуцеры продемонстрировали прицельную дальность в триста метров. Ну а с их крайне невеликим ресурсом император собирался разобраться на месте.

Новицкий надеялся обойти закономерность насчет секретности и боевого применения – ведь оно планировалось единственным и не совсем боевым, а скорее бандитским… «Стоп, – одернул себя молодой царь, – по отношению к своим таких слов нельзя употреблять даже в мыслях. Вот если нас кто-нибудь ограбит, то это будет самый настоящий бандитизм, а если мы сами – то, например, экспроприация. Или даже принуждение к пожертвованию на благородные цели».

Разобраться с ускоренным износом штуцеров действительно получилось быстро, в первый же день по прибытии в Тулу. Вот только вышло это не у Новицкого, а у Елены. Едва увидев изделие тульских оружейников, она наморщила носик и попросила кого-нибудь из сего ружья выстрелить. После чего обратилась к мужу:

– Питер, да как же так можно! У него же рамка не только открытая, но еще и с совершенно недостаточной жесткостью. Вон как при выстреле играет! Зачем тут такой длинный вырез? Да и приварить сверху усиливающую планку ничего не мешает.

Новицкий хотел было сказать, что револьверов с незамкнутой рамкой было наделано довольно много, но потом вспомнил, что ему говорил инструктор по стрелковой подготовке. Мол, главным недостатком переломных револьверов являлось то, что со временем этот механизм разбалтывался. А штуцер не переламывается. Так действительно, что мешало сделать рамку замкнутой?