Роман Глушков - Побег

Обрубок выругался про себя. Как назло, у него под рукой не оказалось такого импровизированного фала. И дотянуться до чего-то похожего тоже не представлялось возможным. А ведь и он смог бы проделать такое, даже несмотря на увечье, — просто обмотав кабелем правую руку и частично — левую. Однако не судьба… И незадачливый Кальтер продолжил спуск по кронштейнам, стараясь ни на миг не выпускать из виду Рамоса.

Все оборачивалось довольно скверно. Рамос соскочил на дно шахты, когда Куприянову оставалось проползти еще метров восемь-девять. Ну, или пять-шесть, если считать до той высоты, откуда он мог бы спрыгнуть на пол без риска получить травму. В обоих случаях — приличное расстояние, принимая во внимание стариковский темп Обрубка. Чем займется Эйтор в его ожидании? Хрен бы его знал, но теперь за ним точно нужен глаз да глаз.

— Эй, я уже внизу! — крикнул Рамос напарнику. И не добавил при этом «сеньор»! А до этого всегда обращался к Кальтеру только так, почтительно. Вот же сукин сын!

Плохой признак. Очень плохой…

Обрубок посмотрел вниз. Выход из шахты на первый уровень тоже был закрыт, и его запорный механизм также не имел маховика. Значит, и его придется открывать с помощью струбцины. Но вместо того чтобы подобрать ее из разбросанных по полу инструментов, Эйтор направился к противоположной стене. Туда, где как раз и валялись копья.

Зачем они понадобились Рамосу, если двери заблокированы и ему пока никто не угрожает? Ясное дело, зачем! Взявший его в заложники зэк превратился в очень хорошую мишень. И даже если раньше Эйтор никогда не швырял копья — играя ребенком в индейцев или тренируясь в секции легкой атлетики, — он не промажет по Обрубку с такой дистанции. Неподходящей для безопасного прыжка, но оптимальной для меткого броска железной палки.

— Ух ты! — воскликнул Куприянов, не подавая виду, что он насторожен поведением напарника. — Не иначе, хорошие новости! Дескан только что завибрировал — кажется, он почуял добычу!

— Правда? — отозвался Эйтор, подбирая с пола сразу оба копья. — Неплохо! И сколько пакалей он засек?

— Пока не вижу, — ответил Кальтер, продолжая спускаться. — Дисплей повернут к стене, а у меня рука занята. Погоди, сейчас сползу вниз и глянем, что там у нас за дверью.

Разумеется, он блефовал, причем нагло. Дескан работал в дежурном режиме, но никаких сигналов не подавал. И на его дисплее не появилось еще ни одной отметки. Куприянов обманул напарника с единственной целью: если сканер зафиксировал местонахождение пакалей, Рамос уже не рискнет убивать Обрубка. Пронзенный копьем, тот упадет с высоты, а вместе с ним упадет и дескан. Корпус которого, хоть и был противоударным, но не настолько, чтобы выдержать такую экстремальную встряску. И придется тогда Эйтору, прячась от чудовищ, обшаривать первый и второй этажи наугад, понятия не имея, где искать артефакты и сколько их вообще было обнаружено.

— Осторожнее, сеньор! Держитесь крепче! Эти кронштейны небось очень скользкие! — заботливо предупредил Рамос калеку. И, прислонив копья к стене, взялся как ни в чем не бывало убирать рассыпанные по полу инструменты оттуда, куда мог невзначай сорваться Обрубок.

А может, Эйтор действительно не замышлял ничего дурного? Просто у Кальтера обострилась профессиональная болезнь — хроническая паранойя, — и он подозревал напарника совершенно напрасно? Вполне вероятно и такое. Однако эта же самая паранойя столько раз спасала ему жизнь, что пенять на нее, даже когда она ошибалась, Куприянов не имел права. Наоборот, ей следовало сказать спасибо за то, что она до сих пор зудела у него в мозгу и не позволяла притупиться его инстинкту самосохранения.

Соскок с трехметровой высоты отозвался в коленных суставах Обрубка болью. Но она не омрачила его радость от того, что он наконец-то перестал чувствовать себя потенциальной жертвой. Дабы смягчить приземление, Кальтер сделал перекат назад, сразу как только его ноги вошли в контакт с полом. А перекатившись, снова вскочил на ноги, не успело еще стихнуть эхо, вызванное в гулкой шахте его молодецким трюком.

Не ожидавший от калеки таких выкрутасов, Рамос вздрогнул и попятился. Так что если он хотел напасть на напарника именно в этот момент, то он прогадал. Кальтер взглянул ему в глаза. Актер из молодого вертухая был так себе, и вряд ли он мог скрыть свои намерения от бывшего шпиона. Эйтор, видимо, и сам побоялся выдать себя и потому сразу отвернулся и притворился, будто продолжает собирать инструменты.