Вячеслав Коротин - Шпага императора

– Одну ракету? – на всякий случай переспросил я.

– Одного полка драгун хватит, чтобы заткнуть эту дырку, а резерв нам ещё пригодится.

Ну, раз дан приказ, я немедленно метнулся к своему «указательному пункту», где до этого руководил Гаврилыч.

– Направить ракету в сторону Либавского полка! – заорал я, подбегая.

– Ваше благородие, – ошалело посмотрел на меня унтер, – неужто по своим бить будем?

– Какой там «по своим»! Я же сказал, в сторону. Поверх их голов. И желательно на французов ракету уронить. Всё понятно?

– Так чего ж не понять, – улыбнулся мой главный помощник во взводе. – Теперь всё ясно, не извольте беспокоиться!

Ракета послушно рванула в необходимом направлении, оставляя за собой красивый шлейф из белого дыма…

Тваюмать! Красивая линия, которую чертила в воздухе ракета, вдруг категорически перестала быть красивой: её линейный «путь» сломался, и сигнальный снаряд стремительно закувыркался прямо в тылы полка Айгустова…

Мама дорогая! Какая зараза тазобедреннорукая сбодяжила эту ракету? Именно эту самую, ту, что вместо того, чтобы указать направление атаки драгунам, уничтожила последнюю решимость либавцев стоять до конца…

Можете себе представить, что, когда кипит штыковой бой, солдатам вдруг с тыла влетает это дымящееся, искрящее и обжигающее во все стороны «уёжище»? Совершенно неожиданно.

– Гаврилыч, что за хрень?! – заорал я на унтера, однажды уже спасшего мне жизнь.

– Не могу знать, ваше благородие, – испуганно вытаращил на меня глаза мой главный помощник, – всё как обычно было. Нешто мы простую ракету куда надо засобачить неспособны.

Да я и сам понимал, что виной всему «фабричная сборка», а не мои минёры, отправившие сигнальную ракету непосредственно в боевые порядки своих…

Ну и гад же этот работничек, который, получая за производство каждой ракеты больше, чем мог бы заработать на протяжении месяца на любом другом производстве, соорудил вот такую ерундовину.

И ведь не найдёшь теперь, кто виноват, не накажешь…

Хотя самого главного виноватого искать недолго – вот он я, во всей красе. Как только появлюсь на глаза к Дохтурову, генерал поимеет меня по полной программе.

И главное: посылать вторую ракету в нужном направлении или кавалеристы сами разберут «куда»? К тому же теперь уже не «туда»… Зараза!

Ну вот что там случилось с ракетой? Стенка прогорела? «Сопло» вырвало? Ведь чёрта с два теперь узнаешь…

– Пошли драгуны, ваше благородие! – счастливо выкрикнул мой новый подчинённый, минёр Ряпушка. – Красиво пошли!

Моё подсознание вспомнило, что действительно несколько секунд назад органы слуха уловили звуки «поющей меди» откуда-то сзади, но главный «компьютер» черепа был занят другими проблемами, а потому не отреагировал на входящую информацию.

Оглянувшись, увидел, что действительно целый полк кавалеристов рванулся ликвидировать прорыв. Хотя и эскадрона хватило бы за глаза – вырубить с пару десятков французских пехотинцев проблем не представляло, а «открыть ворота» контратакующим иркутцам (а это были именно они) наша пехота не имела ни малейшей возможности.

Тем более что этого делать и не стоило: к атакующим подходили всё новые и новые подкрепления. При атаке кавалерии они свернутся в каре и будут методично расстреливать пытающихся атаковать русских драгунов…

Кавалеристы Скалона, разумеется, быстро вырубили прорвавшихся вражеских пехотинцев, строй нашей пехоты «склеился», и рукопашная схватка продолжалась…

А иркутцы, кстати, сделав своё дело, не успокоились: не зря драгуны назывались «ездящей пехотой» – половина всадников спешилась, коней стали гуртом отводить в тыл, а те, кто только что пластал палашами с седла вражескую пехоту, сами в пехоту превратились. В тылу ведущей бой дивизии выстраивался резервный батальон. Но в касках.

Штыки примыкались к ружьям, которые были хоть и покороче, чем в линейной пехоте, но ружьями от этого быть не перестали.

За ситуацию на данном участке можно теперь не особо беспокоиться и я поплёлся «на Голгофу» – к Дохтурову.

– И что произошло, капитан? – командующий сражением даже не дал мне возможности разинуть рот для доклада. – Вы на чьей стороне воюете?

Лица генералов и штаб-офицеров, находящихся здесь же, молча, но однозначно высказывали солидарность с только что высказанным мнением генерала.

– Ваше высокопревосходительство! – попытался сформулировать свою мысль я. – Произошло досадное недоразумение – именно эта ракета оказалась ущербной. Ни я, ни мои подчинённые…