Владимир Величко - Заповедник. Соперники Смерти

– Я его особо-то не расспрашивал, но по его обмолвкам думаю, что он ни с какой другой планеты, а с самой что ни на есть нашей. Вот только он очень старый. Наверное, старше всех наших пращуров.

– Что значит «старый»? Ему что, много лет? Сто, двести, а может, тысяча? – чуть насмешливо спросил Док.

– Мнится мне, что много больше …

– Нет, столько не живут, – задумчиво проронил Док и тихо спросил: – А вдруг он и есть – Сатана?

– С чего ты, мил-друг, так решил? – искренне удивился Дед.

– Я там, в Камне, заметил у него рога и хвост…

– Ничего такого у него нет. Я с ним сто раз говорил и не видел. А потом, наш Хозяин добрый.

Док, услышав эти слова «Наш Хозяин добрый!», усмехнулся их избитости и двусмысленности. На этом разговор с дедушкой закончился.

После их встречи с Хозяином несколько дней прошли спокойно. Никто из друзей не жаждал новых приключений и передряг. Лишь на следующий день ребята поспрашивали Дока, что же такое он должен вспомнить, какой такой момент, но он только недоуменно пожимал плечами. А так все свободное время они занимались текущими делами – расширили навес, натаскали и напилили дров. А кроме того, в ручье неплохо ловился хариус, и Текс, завзятый рыбак, регулярно снабжал их ушицей, да и вялено-соленый продукт не переводился. Но Док был мрачен. Ему никакое дело ни в руки, ни в голову не шло. Он за эти дни похудел и осунулся, снедаемый так неожиданно свалившимся на него грузом. Ночами он почти не спал, но и это не помогало. Мысли вертелись среди каких-то малозначимых деталей прошлого, но ни разу «звоночек нужного воспоминания» так и не звякнул. В голову лезли мысли о работе, о его пациентах, о доме, в общем, о малозначимых в нынешней обстановке пустяках. Ребята к нему не приставали, понимая, что могут только помешать своими советами – именно помешать, поскольку общих воспоминаний у них не было с детства. Дед тоже занялся своими делами и целыми днями пропадал в Заповеднике. Но у Дока сложилось впечатление, что он специально оставляет их одних, стараясь не мешать «вспомнить все». Вместе они собирались только за ужином. И вот однажды – это было то ли на третий, то ли на четвертый день – ребята напросились сходить в тайгу с Дедом. Тот не возражал:

– Айда, ребятки. Мне заодно подмогнете… А то вон, уже и жирком обрастать начали, лежебоки. – Так прокомментировал их просьбу Дед.

– Меня, значит, здесь одного оставляете? – с обидой произнес Док.

– А куда тебе с одной рукой? – резонно заметил Кэп. – Может, в одиночестве нужная мысля посетит тебя, а? – и тут же спросил Деда: – А вдруг мы уйдем, а этот, как его – Калган? – опять с кучей головорезов явится?

– Нет, не явится. Калгану не до того сейчас. Какая-то хворь с ним приключилась, а ишшо к ним в Трущобы пришел кто-то чужой, и они делами заняты по уши, – с усмешкой ответил Дед. – А коль и надумает кто пожаловать, я узнаю об этом, только они через реку поплывут. Завтра поутру, пока солнышко не проснулось, и потопаем…

Эту ночь неожиданно для себя Док спал спокойно и проснулся, когда солнце поднялось довольно высоко над горным хребтом и весьма ощутимо пригревало. Док потянулся и сел. Сладко позевывая, подумал: «Видать, дедушка мне опять какого-то снадобья намешал. Хорошо-то как!» Пока одевался, надумал сходить к ручью и ополоснуться. Сказано – сделано: Док взял полотенце, вышел из избы и остановился, как вкопанный. За столиком, у печки, сидел человек, лицо которого скрывал глубокий капюшон.

– Долго спишь, друг ситцевый! Слышал присказку: «Кто рано встает, тому… Хозяин подает», – раздался насмешливый знакомый голос. – Садись, поговорим. – И быстрым движением руки откинул капюшон с головы. Перед Доком сидел его друг детства, тот, которого все последние годы звали Монти. Док прошел к столу и сел напротив. Некоторое время они молча разглядывали друг друга, и Док понял, что друг детства как-то изменился. На его лице появился неуловимый оттенок… гримаса какого-то превосходства, даже брезгливости. Обостренным чувством Док понял, что это относится именно к нему, и разозлился:

– Так это все-таки ты… Капюшон? Что, раньше нельзя было прийти и поговорить по-дружески? Что за наезды? Да я бы только за мою сломанную руку как дал бы тебе по башке… Давай, колись, гад, что за цирк ты здесь устроил и…

– Руки коротки… по башке, – холодно перебил его Монти. – Я не собираюсь отчитываться перед тобой, дружок. А тем более перед этим старикашкой, который давно зажился в своем Заповеднике и вообще на этом свете. А Кэп с Тексом – друзья, называется! – какого, спрашивается, хрена приперлись? Я здесь уже два года налаживаю все так, как мне надо. Хотите на все тепленькое и на все готовенькое? Не выйдет, – почти крикнул Монти и стукнул кулаком по столешнице.