Олег Таругин - Танкоопасное направление. «Броня крепка!»

И в этот миг кто-то из не замеченных пулеметчиками моджахедов (точно дрыхли, сволочи!) зацепил растяжку. «Сигналка» истошно завопила, разбрасывая в стороны горящие «таблетки». А минутой спустя чья-то нога наступила на мину или сорвала проволочку. Короткая вспышка и пришедший следом звук: «БУМ!» И почти сразу же еще один высверк и гулкий хлопок чуть в стороне – «БУХ»!

– Все, понеслась, – выдохнул сквозь зубы Дмитрий. И, натягивая на лицо «очки», заорал:

– Пацаны, тревога! Узнаю, кто дрых – урою нах…! К бою! Огонь, бл…!!! – и привычно прищурился, защищая привыкшие к темноте и мягкому зеленоватому свету «ночника» глаза от засветки выстрелов.

Первыми загрохотали оснащенные ночными прицелами пулеметы, наводчики которых видели противника, несколькими секундами позже ударили и автоматы. Подсвеченные трассерами очереди уткнулись в склон, выбивая каменную крошку из валунов и раскидывая усеивающие землю мелкие камешки. Часть пуль уходила рикошетом, особенно эффектно это выглядело, когда в камень ударял трассер, мгновением спустя уносящийся в абсолютно непредсказуемом направлении. С той стороны тоже начали стрелять, но пока не особенно плотно, да и неприцельно. Вражеские пули шли в основном выше, лишь изредка щелкая о каменные брустверы.

Захаров осмотрелся, стараясь особенно не высовываться – прицельно они шмалят или нет, но поймать шальную пулю в голову не хотелось, а защитит ли каска – тот еще вопрос. Ну, что, для первой минуты боя неплохо: вон те три темных неподвижных холмика на склоне – явно не камни. И еще парочка в стороне – эти на минах подорвались, один, вон, еще даже шевелится, судорожно пытаясь дотянуться руками до заметно укоротившейся нижней конечности. Уложив автомат на бруствер, Дмитрий выпустил пару экономных очередей. Не столько, чтоб в кого-то попасть, сколько прижимая к земле невидимого пока противника. Интересно все-таки, это основная группа, или передовой дозор сдуру на мины залез? Маловато их что-то для полноценного штурма.

Ш-ш-ширх! – до боли знакомый звук заставил присесть на дно окопа. Граната бухнула с небольшим недолетом, на миг высветив линию окопов и выбросив клуб серого дыма, по каскам застучали мелкие камушки. Твою ж мать! Если уж с эрпэге лупить начали, значит, точно атака! А еще хуже то, что духи видят их позицию, иначе б не стали гранату тратить. Торопливо добравшись до установленного за каменным отвалом АГСа, Захаров согнал гранатометчика (все равно у него «ночника» нет, а стрелять по вспышкам – только заряды зря расходовать), наказав тому готовить запасной барабан, и уселся на сложенный в несколько раз бушлат, упершись ногами в станину. Поколебавшись, перевел флажок на минимальный темп огня – не фига попусту гранаты тратить, из «Пламени» и на полигоне-то не шибко прицельно постреляешь, а уж в подобных условиях и вовсе только «огонь в направлении противника». Все, погнали!

Ду-дух! Дух! Ду-дух! – автоматический гранатомет привычно подскочил на месте, выплюнув из ленты первые пять гранат. Когда в учебке их знакомили с подобным оружием, инструктор сразу честно предупредил: «АГС – штука отличная, но своеобразная. Из-за излишней отдачи сильно подскакивает и оттого лупит в шахматном порядке, рассевая гранаты «квадратно-гнездовым методом». И потому стрелять лучше по настильной траектории, просто накрывая квадрат предполагаемого нахождения противника. Еще можно сверху навалиться, дергаться будет меньше, но это уж точно на любителя, советовать не стану».

На склоне всполохнули, засвечивая ПНВ, огоньки разрывов. Кстати, неплохо положил, эдакой изогнутой дугой и с минимальным рассеиванием. Главное, по минному полю не шарахнуть, обидно будет облегчать духам жизнь. А потому теперь берем чуть выше и давим на спуск: ду-ду-ду-дух! Тоже неплохо, хотя засветка меткости стрельбы явно не способствует. Пол-ленты, считай, отстрелял. Но, ежели считать, что разрыв ВОГ-17 примерно равноценен взрыву обычной эргэдэхи, склон он осколками засеял неплохо. Перевел прицел еще выше и, уже не экономя, добил оставшиеся гранаты, с помощью второго номера перезарядившись. В трех коротких фразах (две из которых, ради экономии времени, вышли практически полностью матерными) объяснил гранатометчику, куда стрелять, а куда – ни-ни, и рванул вдоль линии окопов. За спиной загудел короткими очередями АГС.

Бой потихоньку разгорался, и Захарову оставалось лишь гадать, втянутся ли духи на минное поле или отступят. Точнее, не отступят, разумеется, не в их, простите за каламбур, духе, а пойдут каким-то лишь им ведомым путем. На миг в памяти всплыло воспоминание о сидящем перед разложенной на столе картой лейтенанте: неужели Моравский тоже подозревал, что моджахеды могут обойти блокпост? Но как?! Да нет, глупости, некуда им свернуть. Да и оставленные предшественниками огневые таблицы однозначно указывали на то, что атака возможна только со стороны склона. Или тропы, разумеется, но там тоже мины. Да и узковата она для массированной атаки, в два пулеметных ствола да с АГС можно хоть час удерживать, хоть два. Но на всякий случай стоит проследить, чтоб ее тоже пасли со всей тщательностью – не исключено, что духи решат штурмовать с двух направлений, и те, что сунулись на мины, – просто отвлекающий маневр.