Уже миновав улицу Грибоедова и выходя к проспекту, они успели поздороваться с двумя соседками по дому, где жил Бочкарев. Виктор выглядел бодрым, но любезности, рассыпаться в которых необходимости по мнению спутницы не было, заставили улыбнуться и женщин. Через мгновение Галина незаметно оглянулась, вскинула голову и, чуть приподняв брови, бросила укор немым вопросом, сделавшим то же самое соседкам. Она всегда, при случае, а их, навскидку, у каждой из вас, милые читательницы найдется с дюжину, давала понять, что счастье – не предмет обсуждения и зависти. Правда, именно ее счастья.
Наконец, пара вышла к университету.
– В Академгородок!
Таксист кивнул.
Через десять минут они были на месте.
Пока гостья с хозяйкой носили горячее в комнату – из закусок был только холодец, а хозяин расставлял, любовался и передвигал рюмки с бокалами, Бочкарев, закинув нога на ногу, листал в кресле журнал, ожидая приглашения… как и тяжелый графин своего выхода. Вдруг он рассмеялся и громко, чтоб слышно было на кухне, крикнул:
– Вы только послушайте!
– Не кричи, мы здесь, – Галина Андреевна вытирала руки полотенцем.
– «Жан Поль Готье – известный кутюрье, простоватый, как и все его собратья, заявил, что не любит полных женщин, на которых, к тому же необоснованно, тратятся бюджетные деньги. И чернокожий президент Америки даже не обиделся: ведь основная преступность за океаном, впрочем, как и на родине кутюрье – цветная. Выходцы из Африки, латиноамериканцы буквально «пожирают» бюджеты и там и в Европе. Такие вот второсортные типы людей завелись вокруг высокой моды.
Еще ему не нравятся некрасивые. К примеру – наши мужчины. «Если бы я был русской женщиной – я бы стал лесбиянкой», – заявляет он. Но пока он французская женщина и не скрывает этого, занимаясь, слава богу – своими. Правда, Лев Толстой – а его грубые черты лица стали бы определяющими для вердикта «простоватых», – не обидится. Поздно. Да и на кого?
Угадаю дальнейший ход мыслей горе-кутюрье: третьим сортом назвал бы малоимущих, пятым с физическими недостатками – заметьте, все претендуют на бюджетные деньги! Так что выход один: экономить. Как? Что? Или на чем? Деньги? Или на жизнях? Если последнее, то на жизнях сограждан или чужих? Этот более склонен оценивать чужие. Один из подобных, по такой причине, начал вторую мировую войну. На призыв под знамена которого, кстати, с необычайным рвением откликнулся собрат нашего кутюрье – Хуго Босс. Он сшил для нелюдей форму. А вот за что получил деньги – за раскраску фасада или идей, осталось за кадром. Но круг «деньги – Жизни» замкнулся как обычно. Однако, без одобрения идей – не заплатили бы. Поэтому оказался смышленым, как и сегодняшний. Этакая смышленая простоватость.
Ну, что за беда с «душками» Готье?! Или все-таки она свойственна этому типу? Пора увеличить на них траты. А то снова начнут шить форму. Впрочем… уже начали… и совсем рядом.
Вот наш, некий Дибров – тоже один из «кутюрье», задающих тон на «Первом канале», и отнюдь не одеждой, – заявил на передаче у Меньшовой что деньги ему нужны, дабы обеспечить сыну самое счастливое детство – по-простому: лучше, чем у других. Что уж говорить об улавливании безнравственности в самой возможности пользоваться отдельному человеку более качественной медициной, в то время как остальным она недоступна. Не уловит… и Толстого с этим утверждением не поймет. Ведь недоступна она только «голодранцам», как называет эта личность семьи, проживающие в «хрущевках» – то есть, половину России! Чьи, кстати, деньги и получает, «работая» на «госканале». Обирая этот «третий сорт» по классификации таких же, и с легкостью тревожа слова «корни», «духовность», «православие», «русский народ», к чему никакого отношения давно не имеет. Какой уж там дух? Ну, какой народ? Инфицированная тельцом душа не выносит такой маскировки, и время от времени отталкивает, сбрасывает маску. Её растление, без способов, которыми пользуются маньяки – особый, иезуитский дар, точнее, обретенная за что-то услуга зла. Будь он женщиной, вырвалось бы: «Да… о ней не скажешь, что она пораскинула умом». Беда, беда со штанами на «Первом»! Где уж тут приструнить Готье».
– Нет, каково? А?! Всем по пинку!
– А ведь так и есть… И кто автор заметки? – Людмила по-матерински заботливо сложила руки на животе.
– Да какой-то «прохожий».
– А че? Молодец! Если тычут в рыло… надо уклониться и дать сдачи! – Самсонов разглядывал на свет бокал. – Люд, протри еще… – А Меньшова чаровни́ца… самое элегантное лицо канала.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу