Михаил Тырин - Самоволка

– Пошел!

Через несколько минут он увидел базу гвардейского полка, которую прежде представлял только по условной схеме, нарисованной у кострища. Действительно – большой двор, забор, длинные казармы и особнячок в дальнем конце. Вернее, не особнячок, а обшарпанный двухэтажный домик с просевшей крышей.

Во дворе вокруг Степана начали собираться гвардейцы. Всем было интересно, что за странный пленник захвачен в эти спокойные утренние часы. Их сначала было немного, однако все новые и новые выходили из казарм – сонные, взъерошенные, кое-как одетые, но все с оружием. Похоже, появление подозрительного чужака было целым событием в монотонной гарнизонной жизни.

Его подтащили к особнячку, при этом человек пять его держали за руки и за одежду. Помощник командующего забежал внутрь. Некоторое время Степана трепали, дергали, что-то кричали прямо в лицо, награждали несильными ударами в грудь и по спине. Все было как во сне.

Потом в окне появилось лицо самого Дориана Умбара. Он осторожно выглянул, не показываясь целиком. Степан поразился: из напыщенного и расфуфыренного хозяина жизни Умбар превратился в мрачного подавленного человечка с потухшими глазами.

– Этот человек предатель и шпион, – услышал Степан. – На допрос, немедленно.

Было даже неясно – узнал ли его командующий. Или же он в своем параноидальном страхе видел врага в каждом прохожем.

Снова начали обыскивать. На этот раз нащупали под одеждой две картонные трубочки, закричали, разволновались.

– А это что? Это оружие? Бомбы? Ты пришел убить командующего?!

Степан успел вцепиться в ракетницы. У него было всего несколько секунд, но он успел понять, что происходит вокруг.

А вокруг все было отлично. Сангры лежали в траве за забором, замаскированные так, что их не видели со сторожевых вышек. Бревна вдоль забора были пусты: все свободные от службы гвардейцы толклись вокруг и пялились на пленного. Путь был свободен, вот только Степан находился не на своем месте.

Ну и ладно. И без того все прекрасно видно.

«Нет ракеты – нет атаки».

«Будет вам ракета, мужики…» – И Степан просунул палец в шнур ракетницы. В следующий момент его схватили за локти, ударили по ногам, заставляя упасть на колени… Но это уже ничего не меняло. Ракетница сработала в руках у одного из гвардейцев. Белая звездочка с шипением взметнулась в небо и там расцвела ярким цветком.

Гвардейцы на мгновение испуганно отшатнулись. Один из них заорал и схватился за лицо – огненный хвост ракеты ударил его по глазам.

Но тут же Степан полетел на землю от сильнейшего удара в лицо.

– Ах ты, гнида!

– Думал нас обдурить!

– Никаких допросов! Пулю в бошку!

– Пуля – много чести! Шомпол в брюхо – и бросить на жаре, пусть подыхает!

Степана избивали ногами, но он ничего не чувствовал. Просто закрывался и вертелся в пыли, спасаясь от гвардейских сапог. Потом его схватили и подняли на ноги. Потный, шумно сопящий офицер потащил его за угол особнячка, подгоняя ударами. Степан мог бы сопротивляться, но еще двое гвардейцев бежали рядом и то и дело били прикладами винтовок в спину.

Наконец остановились, шваркнули лицом о забор, развернули.

– Смотри, гадина, смерть твоя пришла!

Степан посмотрел. Он увидел черные глаза винтовочных стволов, глядящих прямо в его лицо. Потом глянул чуть сзади, за спины гвардейцев.

Двор уже был затянут серой пеленой от дымовых шашек. Среди дыма метались сангры – резко, неуловимо и непредсказуемо, словно потревоженные кузнечики в траве. Уже раздавались первые выстрелы со стороны гвардейцев. Но стрелять по санграм было столь же трудно, как по скачущим кузнечикам.

– Куда пялишься?! На меня смотри!

Степан не боялся. Страх – спутник неизведанного. А когда стоишь у стены, и винтовочные стволы глядят прямо на тебя – страха нет. Есть что-то другое.

Он приготовился к боли. Он видел перед собой угловатые фигуры гвардейцев, они почему-то не торопились и не суетились. Только офицер все время оглядывался и ругался вполголоса.

Вдруг из дыма выросла еще одна фигура. Не угловатая, а наоборот – гибкая, стремительная и подвижная, как вода.

Степан узнал сангра. Вернее, он просто понял, что это – один из сангров. Узнавать их в лицо он так и не научился.

Сангр сделал какое-то странное движение руками – словно отряхивал с них воду. Офицер и один из гвардейцев вдруг обмякли и повалились друг на друга. Второй растерянно обернулся – и тут же захрипел, получив удар длинным клинком в горло.