Андрей Колганов - Жернова истории 3

Пока Дзержинский оставался во главе ВСНХ СССР, эти замыслы не имели шансов на реализацию. Однако я чувствовал возрастание давления со стороны многочисленных представителей партийно-хозяйственного руководства, стремившихся насадить простые, доступные их разумению, а потому и желанные командные методы руководства в экономике. К тому же эти методы вели к укреплению позиций вышестоящей бюрократии, отдавая в её руки полное распоряжение движением хозяйственных ресурсов.

Размышляя об этой угрозе, и обдумывая возможные меры противодействия, я почти не обращал внимания на пролетающие за окном поезда пейзажи – тем более что сыпавшийся с неба мокрый снег не слишком-то способствовал хорошей видимости. Поезд Москва-Ярославль, в купейном вагоне которого я лежал, забравшись на верхнюю полку, ритмично громыхал на стыках, паровоз время от времени издавал гудок, — в общем, всё, как обычно в путешествии по железной дороге. Ярославль не был конечной точкой моего маршрута – там предстояла пересадка на местный поезд до Рыбинска.

В Рыбинск меня погнал телефонный звонок председателя правления Авиатреста Михайлова:

— Виктор Валентинович! — голос его был донельзя встревоженным, что ощущалось даже при крайне паршивом качестве передачи звука по нашей телефонной связи. — На Рыбинском заводе неладно. На Лилию Пальмен донос поступил, местное ГПУ начало следствие и отстранило её от работы. Так они нам весь график выпуска моторов поломают! Прошу вас, разберитесь. Вы человек разумный, знаете, как нам хороших специалистов не хватает… — Михайлов замолчал, но в трубке было слышно его учащенное, хрипловатое дыхание.

— Разберусь! — практически не раздумывая, отвечаю ему. Конечно, бегать в качестве пожарной команды по каждому такому случаю – вроде бы и не мое дело. Но если у нас поднимется мутная волна обвинений во вредительстве и посадок спецов, как уже было в покинутом мною прошлом – хорошего мало. Вроде бы удалось не допустить такой волны по результатам Шахтинского дела, а тут опять… Нет, такое надо давить в зародыше! И вот поэтому я еду в Рыбинск.

В райотделе ГПУ меня встретили неласково. Будь я шишкой поменьше – и вовсе дали бы от ворот поворот. Но поняв, что перед ними – член ЦК, да ещё способный в любой момент позвонить Дзержинскому, малость смягчились. Но только малость. Начальник отдела, приняв меня в своем кабинете, сразу же взял жёсткий тон:

— Вы ответственный работник, должны понимать, что негоже вмешиваться в ход следствия.

— Я, кажется, не давал повода к таким заявлениям! — немного повышенный тон здесь не помешает. — Меня всего лишь интересует существо претензий, предъявляемых вами к ценному работнику.

— Ваш "ценный работник", — иронически выделив эти слова, гэпэушник криво усмехнулся, — занимался саботажем, путем мелочных придирок всячески сдерживая выпуск необходимых стране авиадвигателей. Кроме того, налицо растрата валютных средств – по её настоянию закупались импортные комплектующие взамен отечественных.

— Вы или ваши сотрудники – технические специалисты в области двигателестроения? — вопрос, разумеется, риторический, и потому, не дожидаясь ответа, продолжаю нажимать: — Тогда как же вы можете судить, что является мелочными придирками, а что – борьбой за необходимую технологическую дисциплину, качество и надежность моторов для нашего воздушного флота? И почему же вы не запросили техническую экспертизу у специалистов Авиатреста?

Начальник отдела отвечает с нескрываемым раздражением:

— А то я не понимаю, что они начнут защищать честь мундира и всячески выгораживать своего работника!

— Ладно, — цежу в ответ, понимая, что конструктивного разговора с этим чином не получается, а потому и не скрывая угрожающих ноток в голосе, — я сам разберусь, что творится на заводе №26, и кто тут на самом деле занимается саботажем.

Следующий день целиком был посвящен знакомству с делами на заводе. Картина вырисовывалась примерно такая, как и предполагалось: требовательность Лили-Марии Пальмен не нравилась некоторым халтурщикам и борцам за высокие показатели любой ценой. Директор при этом занимал какую-то половинчатую позицию. С одной стороны, он нахваливал свою подчиненную:

— Она у нас тут порядок наладила – залюбуешься! В цехах чистота, рабочие в аккуратных спецовках, а на сборке – чуть не в белых халатах, прямо как врачи в больнице. Контроль такой завела, что никакой брак мимо не проскочит. Сдача моторов военной приемке растет из недели в неделю, и отбракованных уже почти нет.