Константин Калбазов - Рубикон 2. Дважды в одну реку [черновик СИ]

Кстати, вроде как появился вариант увеличить если не численность племени, то долю мужского населения. Не так чтобы и много, но вариант вполне реальный. Дело в том, что во многих родах имелись инвалиды, получившие то или иное увечье. При местных достижениях в медицине этому обстоятельству не стоило удивляться. От родственника никто и не подумает избавляться, потому те и живут нахлебниками. Никто не станет попрекать этим обстоятельством, но какому мужику понравится жить милостью окружающих. Многие не выдерживают и не желая быть обузой, кончают с собой. Другие скрепят, но продолжают жить иждивенцами. Относительными конечно. Помогают чем могут. Вот только могут они для существующих реалий очень и очень мало.

Об этом Дмитрию рассказал Рохт, который так же чувствовал себя неполноценным охотником. Может именно то обстоятельство, что он стал плохим охотником и толкнуло его первым встать на путь предложенный посланником Великого духа. Соловьев избегал спрашивать об этом, чтобы не дай Бог не обидеть. А вот за слова вождя, зацепился. Заговорил он об этом, когда увидел среди вернувшихся одного с раздробленной ногой. На родной Земле такую травму скорее всего вылечили бы без последствий, здесь это было сродни приговору.

Парень оказался с характером и едва не лишил себя жизни. И главное — все восприняли это с пониманием и даже одобрением. Хорошо хоть Дмитрий вовремя заметил это безобразие. Поговорил, дал понять, что не только охотой единой сыт человек. Пристыдил, мол детей нужно еще поднимать. Убедил, одним словом. А что. Неужели они не найдут ему занятие? Это когда мужских-то рук катастрофически не хватает? Бред сивой кобылы.

Вот и забросил Дмитрий весть через тех, кто привез детей, что мол они готовы принять любого калеку. На него посмотрели как на идиота. Но нашелся один, что подошел чтобы получше все разузнать. Как оказалось у него брат с увечной рукой. Дмитрий заявил, что примет и такого. А чего кабениться. Рука-то у него того, зато вполне сможет стать главой какого семейства, да еще и здоровое потомство дать. А занятие… Да хоть той же пасекой займется или станет работать на огороде. Конечно будет трудно, не без того, но вполне возможно.

Кстати, под это дело можно будет особую лопату смастерить. Видел он такие в магазине, ничего особенно сложного. Оно бы и женщинам не помешало, но пока только вот под такие пожарные варианты, а там будет видно, забот и без того с избытком.

Вот хотя бы по зиме нужно будет заняться заготовкой леса, а весной затевать строительство. Причем начнут с интерната, который кровь из носу нужно запускать уже на следующий год. Лучше бы было еще в этом, но не срослось, весна и лето выдались бурными. Ничего. Зато теперь никто палки в колеса вставлять не будет. То же не мало, если подумать.

— Что это!?

Табук замер как вкопанный, указывая рукой перед собой. Дмитрий был вынужден отвлечься от своих мыслей и посмотрел туда куда указывал товарищ. А едва рассмотрел, так за малым ноги не подломились. Внутренности сдавило спазмом. Остро засосало под ложечкой. На глаза навернулись слезы.

Примерно шагах в двадцати от них, стояло марево. Ширеной метров в десять и высотой столько же. Эдакий квадрат, словно манящая дверь. И главное сквозь дрожащий воздух не было видно деревьев, а ведь они находились в лесу. Разглядеть что-либо доподлинно было невозможно, настолько сильной была рябь, но деревьев не было точно. Угадывались что-то, но что именно не понять. Очень похоже на водную гладь.

Показалось или он действительно услышал отдаленный звук работающего двигателя? Вроде как на ЗИЛ похоже? А может глюк какой? Вот уже совершенно точно ничего, только переполняющий лес щебет птиц. А марево все висит.

Дмитрий непроизвольно, словно лунатик, сделал шаг. Другой. Третий. И вдруг замер. Отчего-то нет никаких сомнений, что это проход домой. Хотя вполне возможно, что это проход совсем в другой мир. А может какая иная природная аномалия. Но об этом не думалось. Он был уверен, что это дорога ДОМОЙ.

Домой? А где он, его дом? Там? Или здесь? Да нет же! Конечно ТАМ! А как же Лариса? При мысли о спутнице, что-то шевельнулось в груди и сладко заныло. Сайна, дети. ЗДЕСЬ у него есть то, чего нет ТАМ. В конце концов, столько сил, нервов… И что? Все это зря? А хочет ли он действительно вернуться?

Марево провисело примерно с минуту, а затем резко исчезло, словно кто-то выключил экран монитора. Вот только что оно было, а вот его уже нет. Все это время Дмитрий простоял так и не сделав больше ни одного шага и не отрывая взгляда от манящей картины.