Михаил Гвор - Спасатель. Вечная война

Егор поднимает глаза и смотрит на меня в упор.

– Значит, так, Роман. Пока нас тут мало, демоны прийти не должны. Так?

– Да!

– Тогда… Собирай всех, кто готов сражаться, туда, где стоят сейчас ваши фургоны. Пусть подходят мелкими группами, не объединяясь и не смешиваясь друг с другом. Ровно через месяц все должны быть на месте. Лучше – раньше. И пусть подходят каждый род отдельно. До моего приказа никаких контактов и больших сборищ.

Киваю. Это понятно. Он хочет собрать максимум сил, а потом выманить демонов. Но это же самоубийство!

– Нет, – качает головой Егор. – Не самоубийство. Их оружие не будет работать.

– Но почему?

– Не будет. Я обещаю. Сойдемся на кулачках. Постарайтесь объяснить это каждому, кто придет. Чтобы поняли. Но демонов может быть много. Для этого и нужны люди. Чтобы нас было не меньше.

Снова киваю. Егор что-то не договаривает. Но… В конце концов, лучше погибнуть, имея шанс на победу, чем медленно умирать в беспросветной тьме.

– Мы придем. Умрем или победим.

– Победим, – отвечает Егор, и белый зверь, оскалив зубы, кивает. – Пусть демоны умирают.

– Ну и что ты думаешь об этом, лохматый? Чего молчишь, сержант?

Шарик совершенно по-человечески пожимает плечами. Что тут ответишь? Мы всего лишь горстка дикарей. Двое из одного мира, полтора десятка из другого. Лепреконы приведут пополнение. Будет сотня дикарей. Или тысяча. Или десять тысяч. Но дикарей!

А противник… Весь цивилизованный мир. Свора оголтелых колониалистов. Крутейшие паханы галактики. И оружие у них – не сравнить с нашим. И силы неограничены… Отобьемся один раз – сунутся во второй. И в третий. Пока не справятся.

– Мы их порвем, – сквозь зубы цедит Шарик. – Как я щенком резиновые грелки драл.

– А бластеры?

– Из них еще попасть надо!

– А танки?

– На сильно пересеченной местности?

– Да хрен их знает! Может, они на воздушной подушке. Или на антигравитации! Вертолеты! Летающие тарелки!

Шарик вдруг зевает:

– Кончай мандражить, старлей! Посуду булыжниками перебьем, она стеклянная! На вертолеты выгребную яму опорожним, от запаха задохнутся. В танках Елка харчо сготовит, заодно и поужинаем. И вообще на любую дырку с зубами найдется болт-напильник! Будет день – будет пища. Сам обещал их обезоружить. Что удумал, если не секрет?

– Если в это поверит много народа, ментальная энергия заблокирует бластеры.

– Может и сработать. Даже должно, если этот народ вмажет по стакану.

– Всех поить – коньяку не хватит!

– Чертям закажем.

– На все-то у тебя ответ есть!

– А то! Тут тебе не хухры-мухры! Стратегическое планирование! – Шарик задумывается. Вздыхает. – Еще бы моих парней подтянуть… Староваты мы уже, но на одну операцию хватит…

– Ладно, сержант, пора делом заниматься! Проинструктируй народ, пусть дерьмом займутся. А я Елке рецепт харчо расскажу…

– Черт!

Где эта падла рогатая?! К Егору всегда являлся! Может, в человеческой форме попробовать?

– Черт!!!

Ох, блин, неудобно-то как! А по ночам вроде ничего! Даже прикольно! А результата-то нет!

– Черт, мать твою раскудрить через три полуподвыподверта на семизведенчатую похребенятину!!!

– Вызывали, товарищ песпец первого ранга?

– Где тебя черти носят, салага? Смирно! Отвечать по Уставу!

– Мавердец Черт по вашему приказанию явился, товарищ песпец первого ранга!

– Являются черти с перепоя! Ах, ну да! А все равно! Военнослужащие прибывают!

– Мавердец Черт по вашему приказанию прибыл, товарищ песпец первого ранга!

– Уже лучше. Однако у вас и звания! Язык сломаешь! Мавердец – чему соответствует?

– Армейский капитан, товарищ песпец первого ранга!

– Ага! Значит… а похрен! Объясняю боевую задачу!..

– Его-ор!

Ручка скользит по груди…

– Что, Елочка?

– Тебе было плохо?

Добирается до головы, играет мочкой уха…

– Что ты, золотце? Разве с тобой может быть плохо?

– Да, я такая! – в голосе звучит гордость. И беспокойство. – А что ты так вздыхаешь?

– Да думаю все…

– О демонах?

Взъерошивает затылок…

– Ага…

– Не надо о них думать.

Возвращается на грудь…

– Почему?

– Когда придут – надерешь им задницы. Ты же все можешь!

Смещается к животу…

– Так уж и все?..

– Все! – в голосе звучит даже не убежденность, непоколебимая вера. – И мы теперь все можем. Пусть приходят…