Алексей Кулаков - Магнатъ

«Никак с Новой Зеландии поветрие занесло?»

«Северогерманская общая газета» больше чем на треть копировала содержание «Венской газеты» – а оставшиеся две трети были заняты рассуждениями о том, насколько же неудержимо Российская империя и Французская республика падают в объятия друг друга, и толстыми намеками на некомпетентность самого первого канцлера Германской империи, герцога Лауэнбургского, Отто Эдуарда Леопольда фон Бисмарка-Шенхаузена. Если бы тот в свое время сам не оттолкнул своих восточных соседей излишне агрессивной политикой и отказом в столь нужных им кредитах… Самое малое – французские петушки надолго перестали бы кукарекать о возвращении Эльзаса и Лотарингии. Кстати, изначально принадлежащих именно германским княжествам.

– Ну-ну. Чем плакаться, лучше войну акцизов прекратите – а то мы с Круппом и Тиссеном каждый месяц по тонне бумаги изводим, оформляя взаимные поставки сквозь все таможни и границы.

В качестве курьеза «Norddeutsche Allgemeine Zeitung» предлагала своим верным читателям историю некоего изобретателя Гансвиндта, вынесшего на суд научной общественности смелый проект межпланетного корабля, в ракетном двигателе которого в качестве топлива были предусмотрены динамитные шашки.

«Наглый плагиат! Любой историк скажет, что это всего лишь развитие идей царя Ивана Грозного – с пороховой бочкой и изобретателем, привязанным к ней».

– Ладно, о чем там у нас стонет французская пресса?

Весь первый разворот «Le Petit Parisien» был посвящен опять-таки грядущему подписанию дополнительной торговой конвенции с Российской империей, на втором смаковали тот факт, что русская эскадра собирается посетить с дружеским визитом Тулон, а вот на третьем все же удалось прочитать кое-что новенькое – правда, из политической жизни Туманного Альбиона.

– Палатой общин принят второй закон о самоуправлении Ирландии. О как!

Пробежав взглядом чуть ниже заголовка, Александр усмехнулся и продолжил читать текст: «…но он отклонен палатой лордов». – Узнаю старую добрую Англию…

Бегло проглядев последние листки «Пти Паризьен», аристократ встал, немного размял шею и с некоторым сомнением покосился на свой багаж. Затем перевел взгляд на плафоны, на пустую чашку из-под кофе и с легким вздохом преодолел мелкий приступ лени. Из недр саквояжа последовательно появились полдюжины небольших бумажных пакетиков, литровая серебряная фляжка с водой и двухсотграммовый стаканчик из нержавейки, а напоследок – непонятно что, довольно быстро разложившееся в проволочную подставку. Размерами ну прямо в аккурат под донышко стакана.

– Так: какао не хочу, какао с молоком тоже не хочу, простой кофе уже попробовал, а вот кофе со сливками и сахаром – еще нет.

Побросав остальные пакетики обратно, опытный путешественник первым делом достал свою «Бензу» (правда, вместо собственно бензина в ней был чистейший спирт). Затем расположил зажигалку в самой середке подставки, налил в кружку воды, поставил ее на синеватый язычок огня…

«Что у нас осталось? Вести из-за океана и три русских газеты. Что же, самое вкусное – напоследок».

«Дейли ньюс» с первых же своих страниц бодро извещала читателей о том, что акции железнодорожных компаний по-прежнему растут в цене и количестве, – и она же, только на четвертом развороте, робко предупреждала, что такой мыльный пузырь из ценных бумаг ни к чему хорошему не приведет. «Вашингтон пост» таких мелочей не замечала – потому что конгрессмены открыли всем гражданам Северо-Американских Соединенных Штатов свободный доступ на новые земли в Оклахоме. Предварительно отправив всех чероки в выделенную специально для их проживания резервацию. Ну то есть всех тех из некогда большого племени, кто все же умудрился выжить после очередного раунда «мирных переговоров».

«Готовятся к старту Земельные гонки [57]… О, Томас Алва Эдисон удачно отбрыкался от всех обвинений касательно своей помощи изобретателю Тесле в его прижизненной кремации. Ну да, раз свидетелей нет, значит, имел место быть несчастный случай. Хм, он же готовит к открытию первый в мире кинотеатр под названием «Кинетоскоп Парлор». То есть как это первый в мире?!..»

Довольно качественная черно-белая фотография отображала десять шкафоподобных агрегатов, оборудованных глазком-окуляром, – и довольного жизнью изобретателя на переднем плане. Кстати, начинающий кинобизнесмен собирался организовать еще и первую в мире киностудию, заранее обозвав свое начинание «Черной Марией».