Александр Кабанов - Порочный круг деспотизма или рассуждения о русских и будущем их страны

Дугин испытывает какую–то патологическую ненависть к либерализму, давшему индивиду свободу, вырвавшему того их классовых, религиозных и расовых тисков, и победившему все прочие идеологии, в том числе, фашизм и коммунизм. Считает что в мире глобализма и либерализма, в котором национальные государства постепенно утрачивают свой суверенитет, России нет места; что ее историческая миссия – рациональное и интуитивное противоборство Западу. Цель его политической деятельности – создание евразийской сверхдержавы, на основе новой альтернативное либерализму концепции, через интеграцию с бывшими советскими республиками.

ГЛАВА II

СУВЕРЕННАЯ ДЕМОКРАТИЯ

Термин “суверенная демократия”, придуманный в 18-ом веке Руссо и обозначавший тогда верховную власть народа, как говорят, перенес на российскую почву бывший заместитель главы президентской администрации Владислав Сурков. Весной 2006 года он инициировал, несомненно, с разрешения Путина, дискуссию о ней, якобы чтобы наполнить это благозвучное и ласкающее слух сочетание слов идейным содержанием, которое, как я уверен, уже было подготовлено в Кремле, однако требовало некой общественной легитимизации. Создание российского варианта концепции, не имеющей ничего общего с идеями Руссо и прямо противостоящей им, было обусловлено, как мне кажется, несколькими причинами. Во–первых исторической последовательностью событий: окончанием приватизации, а точнее преступного дележа девяностых годов, политическим хаосом предшествующего десятилетия и началом нового сырьевого цикла. Во–вторых, несколькими цветными революциями, произошедшими в странах, которые Россия считала своими политическими партнерами. В-третьи, что впрочем, пожалуй, имело куда меньшее значение, чем об этом принято думать, личными качествами, судьбой и особенностями психики Путина. Но самым главным оказалось осознания с обеих сторон – и Западом, и Россией, непримиримого противоречия ценностей, нравственных порядков и взглядов на будущее развитие мировой цивилизации.

У концепции суверенной демократии было два ключевых принципа. Первый из них – полное и безапелляционное игнорирование рекомендаций и пожеланий западных стран относительно реформирования российской власти и ее политической системы, целью которых являлось развитие основополагающих принципов свободы и демократии на территории современной России. Другими словами у России должно быть иное политическое будущее, не такое как у государств центральной и восточной Европы после краха Советского Союза и Варшавского договора. А второй – согласие народа и элит на предоставление президенту всей полноты власти, вплоть до самой авторитарной, для реализации своего внутриполитического и внешнеполитического курса. В каком–то смысле поначалу все это поначалу напоминало делегирование сенатом на определенной срок в виду сложности политической и военной ситуации диктаторских полномочий во времена Римской республики. После этого Путин ловко использовал кризис девяностых и народную любовь для захвата и последующего контроля природных, информационных, людских и прочих ресурсов, гарантирующих ему неограниченное временем и превратностями демократической жизни правление.

Хотя, естественно, все это было прикрыто красивыми словами, как это водится у русских. Например, Сурков говорил: “суверенная демократия – это образ политической жизни общества, при котором власти, их органы и действия выбираются, формируются и направляются исключительно российской нацией во всем ее многообразии и целостности ради достижения благосостояния, свободы и справедливости всеми гражданами, социальными группами и народами, ее образующими” (Эксперт, от 20. 11.2006 года). Но из всего сказанного мною следует, что теперь исключительно Путин и его ближайшее окружение будут определять сроки, этапы и направления всех будущих политических и экономических изменений в стране, а вовсе не российская нация, как об этом утверждает г-н Сурков.

Мое понимание демократии и проводимые параллели с некоторыми традициями Римской республики полностью совпадают с одним очень интересным и мудрым высказыванием Михаила Горбачева, сделанным им в отношении одного из элементов политики суверенной демократии, а именно, повышения проходного барьера на выборах в парламент: “Эти новации в законодательство нельзя оправдать теориями суверенной и управляемой демократии. Ограничения которые могут оказаться необходимыми ситуациях, угрожающих самому существованию государства и жизни людей. должны рассматриваться как временные, а не возводится в принцип, как это делают теоретики суверенной или управляемой демократии” (Лента.ру от 19.07.2006 года).