Николай Шмелёв - Кронос. Дилогия (СИ)

— Каким образом? — недоверчиво осведомился Почтальон, не желавший принимать участие в разбойных действиях.

— Здесь неподалёку, а если быть точнее, то совсем рядом, должен быть погребок «Аладдина». Правда, по предварительным данным, там по большей части, опять одно спиртное. Надеюсь, что в этой действительности подвал сформирован, так как я очень сильно об этом размышлял долгими голодными ночами. Но сначала зайдём ко мне домой и разгрузимся.

— А это далеко? — насторожился Комбат.

— Над магазином, а он перед тобой.

Над облезлой вывеской «Продукты» и, на такой же обшарпанной стене, зияли чернотой окна родных пенатов. Выцветшая краска местами облупилась, обнажив красный кирпич, а рамы окон, покрашенные когда-то белоснежной эмалью, посерели от времени. Подъезд встретил гостей покосившейся дверью, которая никогда не закрывалась, ни при каких обстоятельствах. Создавалось впечатление, что она стояла открытой ещё при набеге Мамая, и ни какой штурм врага был не в состоянии захлопнуть калитку. Разгрузив лишнюю амуницию, Крон осмотрел родные хоромы и про себя отметил, что всё сохранилось по старому, как в давние времена. К его удивлению, магнитофон находился в рабочем состоянии, поэтому можно было послушать музыку. Ключ лежал на старом месте и, даже диван стоял на штатной позиции. А, в общем и целом, домик на окраине претендовал на классическую интерпретацию хижины, в том её значении, которое придаётся подобным сооружениям. Это успел заметить Комбат и выказать своё недовольство:

— Ничего нет: удобств нет, горячей воды нет, про душ с ванной, и говорить не приходится!

Его тут же поддержал Почтальон:

— Точно! Кацо маленький знаешь? Клопы загрызли…

— Чего нет? — возмутился Крон. — Вон жестяное корыто для стирки белья — вполне хватит помыться! Хотя бы частично… Я полагаю, что в двадцати пяти литровую бадью у тебя всё хозяйство поместится…

— А где воды взять? — задал провокационный вопрос Доцент.

— Разберёмся! — отмахнулся Крон от недовольных гостей и надевая на плечи пустой рюкзак. — Сейчас на разведку сходим, а там можно будет передохнуть по-человечески.

— А как же связной? — вспомнил Доцент немаловажную деталь.

— Ах да! Забыл сказать, что она нас будет ждать в условленном месте утром. Тут всё так задумано, а подробности обсудим потом.

Выйдя на берег, Крон долго всматривался в окна соседнего дома и, отсчитывая шаги, записывал данные в блокнот, предусмотрительно захваченный вместе с карандашом.

— Послушай, хронометр, а жильцы возражать не будут, против несанкционированного вламывания в помещение? — задал Комбат, вполне закономерный, вопрос. — Как-то неуютно себя чувствовать в чужой квартире, при трясущихся хозяевах!

Крон оторвался от расчётных записей и ещё раз посмотрел в окна, сверяя данные разведки, после чего спокойно ответил, не отрывая взгляда от объекта исследований:

— Не дрейфь — в квартире никого нет. Это, во-первых, а во-вторых, хозяин, насколько ты помнишь, остался в другом мире. Нынешние жильцы и не подозревают ничего о существовании погребка, потому что он тщательно замаскирован. Да и мы пойдём не через парадную дверь, а через подвал.

Обойдя дом с торца, сталкеры спустились в подвальные помещения, служившие жильцам сараями. Внутри стоял затхлый запах заброшенного погреба, а паутина слипшимися хлопьями свисала с потолка, норовя залепить глаза. Отмерив нужное количество шагов, Крон остановился перед стеной и, указав рукой на предполагаемое место раскопок, шёпотом сказал:

— Здесь. И перестань ты Ком трястись. Люди тут — не люди, а проекции. Внешние оболочки.

Наверняка без души, как роботы. Говорить и делать они будут только то, что заложено программой. И впихнуты сюда далеко не все. Светку помнишь? Так она, меня даже не узнала… Поэтому, жильцов здесь может и не быть. Пора привыкнуть и копать, долбить — что там нужно ещё сделать, чтобы снести эту перегородку, к такой-то бабушке…

После получаса мытарств, в стенке погреба проделали порядочную брешь, разбив при этом, по неосторожности и незнанию, пару банок с огурцами. Доцент долго матерился, проклиная неуклюжесть археологов, а Крон, с невозмутимым видом, безразлично высказался по этому поводу:

— Я всё равно огурцы не ем — печень не позволяет, или что там ещё… Так что, мне безразлична судьба бешенных. Может быть, это они сами взорвались — семена разбрасывают.

Погребок «Аладдина» поражал воображение изобилием хранящихся в нём продуктов. Чего тут только не было: консервы всех сортов, маринады и засолы, преимущественно импортного производства, коньяки и водка. Спиртное занимало не менее половины площади хранилища и, взяв бутылку, Крон смотался в хлебный магазин, где обменял её на два десятка батонов. Выяснив, что лабаз работает и завтра, и послезавтра, он успокоился. Теперь экспедиция будет обеспечена свежей выпечкой: булочки, плюшки, белый хлеб. Кто любит ржаной — пожалуйста! Печенье к чаю, сам чай «Забытый вкус» и прочая бакалея. В приподнятом настроении, он вернулся к товарищам с хорошими новостями, и началась операция «Эвакуация». Тридцать ходок вчетвером понадобилось компаньонам, чтобы вынести всё подчистую — в своих рюкзаках. Создав базу в квартире Крона, все товары расставили по полкам, и тут выяснилось, что спиртосодержащих жидкостей хватит для квартирования батальона в течение месяца.