Геннадий Марченко - Музыкант (трилогия)

До игры оставалось четыре дня, и я думал, как бы свинтить от нашего соглядатая, чтобы прогуляться по улочкам Токио не строем, а в одиночестве. При себе у меня было несколько тысяч иен, в это время они тут котировались по курсу 360 иен = 1 доллар США. То есть если пересчитывать в американской валюте, то я имел при себе порядка 50 долларов.

Негусто, ничего особо на такие деньги не купишь. Хотя вон во время организованных походов по магазинам и лавочкам под присмотром приданного нам куратора ребята понакупали каких-то сувениров. Ну и я решил не отставать, тоже набрал всякой ерунды. Цветастые кимоно для мамы и сестры обошлись по 12 баксов каждое, гравюра с изображением Фудзиямы – еще в 10. Подумав, прикупил Лисенку флакон духов «Hanatsubaki» ('Камелия') от фирмы Shiseido. Насколько я помнил, компания была с историей, что подтвердил и ходивший с нами толмач, одобривший мой выбор.

А дальше персоной Яшина заинтересовались японские бизнесмены. В частности, представители известной уже в те годы компании «Seiko». Японцы решили сделать его лицом своей компании в Советском Союзе. Вот так взяли и подкатили ко Льву Иванычу на ресепшн в гостинице, причем со своими переводчиком и нотариусом. Будучи отнюдь не дураком, готовым погнаться за якобы легкими деньгами, которых он бы в любом случае не увидел, Яшин заявил бизнесменам, что все переговоры должны происходить в присутствии официального руководителя нашей делегации. А им оказался консул СССР в Японии Дмитрий Васильевич Петрушин. Узнав, что сумма в контракте состоит из пяти цифр – это в долларах, а в иенах получилось бы на порядок больше – консул тут же кинулся кому-то звонить, попросив товарищей не расходиться. Те, пожав плечами, согласились посидеть вместе с прославленным вратарем в холле. Я расположился неподалеку, мне было интересно, чем закончится вся эта история.

А вот и он, наш консул, легок на помине! Проигнорировав лифт, бегом спустился по лестнице, с трудом сдерживая довольную ухмылку. Видно, получил от начальства «добро». И точно, кивает на документ:

– Подписывай!

Яшин подписал несколько экземпляров документа, после чего японские бизнесмены по очереди пожали ему руку, а юрист также поставил свой автограф и шлепнул на каждом экземпляре печать. А затем визитеры заявили, что хотели бы вручить последнюю модель наручных часов «Seiko» всем советским футболистам и тренерам. И один из них при этом открывает прообраз появившегося позднее «дипломата», в котором одна к одной лежат выполненные из лакированного дерева коробочки с золотым иероглифом на крышке. Блин, тут каждый футляр – настоящее произведение искусства! Японец взял в руки одну из коробочек, открыл и, судя по хищно заблестевшим глазам консула, там действительно находилось нечто достойное внимания.

– Здесь 25 штук часов, – сказал переводчик компании. – Мы заранее выяснили, сколько у вас человек прилетело в Японию, и хотели бы вручить им подарки прямо сейчас. Вы можете пригласить сюда всю команду?

Петрушин, услышав озвученное число, как-то разом сник и погрустнел. Все ясно, его-то не посчитали, не без доли злорадства подумал я.

– Я не знаю, мне нужно посоветоваться с моим руководством, – сухо заявил консул.

Вот гондон! Прошу прощения, но именно это слово пришло мне в голову. Сейчас по телефону начнет рассказывать послу или кому там, что японцы устраивают идеологическую диверсию, пытаясь купить советских футболистов за какие-то несчастные часы. Ладно, пусть идет, кляузничает, мы уж как-нибудь это переживем.

Но похоже, что в посольстве сидели более адекватные люди. Во всяком случае, минут через десять консул вернулся немного пунцовый, и попросил меня, как самого молодого, собрать команду в холле гостиницы. Я же с гордым видом прошествовал на ресепшн и предложил портье обзвонить все номера с советскими футболистами, пригласив их спуститься вниз. Тут уж Петрушин пошел пятнами, но устраивать скандал в присутствии иностранных граждан поостерегся, тогда как Яшин откровенно улыбался моей выходке.

Спустя четверть часа все динамовцы, включая тренера и его помощника, собрались в холле. У одного из японцев тут же в руках появился фотоаппарат «Nikon F» – мечта любого нынешнего фотоколлекционера. Это был первый однообъективный зеркальный фотоаппарат в истории, целых два десятилетия практически не имевший себе равных в данном классе. Неубиваемая камера, что доказала война во Вьетнаме, где американские репортеры использовали только этот фотоаппарат. Разве что «Leica M3» могла соперничать с японским аппаратом. В свое время мне довелось плотно поработать на этой теме, я всерьез увлекался фотоделом еще в доцифровую эпоху, и именно эта модель вызывала у многих повышенное слюноотделение. И теперь, увидев камеру, я тоже сглотнул ком зависти, который упорно не желал протискиваться через пищевод.