Дарья Земская - Нулевая точка (СИ)

— Мама, ты — маньячка.

За запах еды Феня всё таки отреагировал, и, так как не нашёл у себя в комнате Амет, посчитал вчерашнее страшным сном.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

— Не ори, рыбу распугаешь, — строго сказал Упырь, и упёр лапы в бока.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — продолжил голосить Феня.

— Марш мыть руки, — кот указал направление кухонной лопаткой.

Феня, как ни странно, послушался, и пошёл в сторону ванной.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — донеслось оттуда.

— Тьфу ты, подумаешь, какие мы нервные, — покачал головой Упырь, и закинул на сковороду следующую порцию.

Амет покатывалась со смеху в оккупированном ею углу.

Вернувшийся на кухню Феня обогнул плиту и кота по широкой дуге, и налил себе чаю.

— Мать меня убьёт, — шёпотом прокомментировал он в кружку.

Карасей Упырь чистил и потрошил с размахом.

— Не раньше полудня, — хмыкнула Амет. — Твоя маменька всю ночь под дверями твой комнаты продежурила. Интересно, чего она так упорно ждала?

И дочь Тёмного Властелина захлопала наивными глазами.

Феня поперхнулся и закашлялся, тут же представив себе, что именно могла слышать и видеть его маменька.

— Есть будите?

Упырь отлевитировал тарелку с рыбой на стол.

Амет и Феня переглянулись, дружно позеленели и синхронно покачали головами. Выпитое пиво давало о себе знать полным нежеланием закидывать в себя какую-либо еду.

— Ну и зря, мне больше достанется. Вы же давайте, думайте, как вторую аномалию искать будем и кто она вообще? — издевался Упырь, буквально вгрызаясь в свежепрожаренного карася.

— Это… оно нам? — всё так же шёпотом спросил Феня, склонившись к уху Амет.

— Это он мне, — отмахнулась дочь Тёмного Властелина.

— Между прочим, я всё слышу, — поднял голову от карасей Упырь. — Поясните болезному.

Амет принялась пояснять. По мере поступления информации, лицо Фени приобретало отчётливое выражение зависти и плохо скрываемой обречённости. Зависти от того, что всякая мистика действительно существует, но прошла мимо него даже не плюнув в его сторону. Обречённости от того, что ему теперь быть гидом по городу в поисках живой аномалии. И, пожалуй, оттого, что кот, который сейчас сидит за столом на высоком стуле и есть вчерашняя девица в камуфляже. Оборотень хренов.

— Демон, — вновь оторвался от карасей Упырь. — А ещё ролевиком себя называет. Животное.

— Почему «животное»? — обиделся Феня.

— А кто к Амет пытался в ночи клинья подбивать? — фыркнул в карасей Упырь. — Она же в этом теле страшнее ядерной войны. У тебя что, настолько всё плохо с сексом?

Феня сделал вид, что смутился и уткнулся носом в кружку с остатками, порядком остывшего, чая.

Упомянутая Амет лишь фыркнула.

— Ты на себя посмотри, — продолжал Упырь, закатив глаза. — Ты же мальчик симпатичный. Темноволосый, кареглазый, губки пухленькие, мордочка невинная. Во-во, ещё раз так сделаешь, и я могу забыть о том, что у меня есть Рыжий.

Теперь Феня засмущался по настоящему и, опустив глаза в столешницу, затрепетал ресницами.

— Всё бы ничего, — скромно пропел он, поняв, куда ветер дует, — но мама…

— А со своей мамой разбирайся сам, — отрезал кот, и вернулся к карасям.

— И что это такое? — спрашивал в никуда Норд.

Вопрос был риторическим.

Господин ректор магической академии склонился над картами, оставленными его фамильяром и потомком привета из прошлого. Крестики, отмечавшие аномалии, Двери и Тропы в Москве и Милане, щедрой россыпью украшали глянцевую бумагу и передвигались в маршруте дом-работа-дом, или дом-отдыхаловка-дом.

В общих чертах Норд хорошо понимал, какую свинью ему подложил Упырь. Видимо, его фамильяр решил, что Хозяин слишком долго сидел на одном месте и ему давно пора встряхнутся, дабы не особо расслабляться.

Сам Упырь, видать, решил подать пример и, прихватив с собой Амет, убрался в третий город, как было написано в записке, прикреплённой к двери редакции «Уединённый Мыслитель», в просторечие именуемой туалетом. Не хочешь, а прочитаешь. Записок две, текст одинаковый, обе на уровне глаз.

В коридоре бабахнуло, зазвенело и заматерилось на два голоса. Жёны пожаловали. Хоть и предпочитали обитать в академии. Там, как они говорили, им было спокойнее и проще обирать наивных малолетних идиотов.

Обе иномирки. Одна из другого около Реального Мира, достаточно отдалённого от магических и достаточно приближённого к Реальному, что бы о всём магическом не задумываться. Вторая из полудикого, средневекового, достаточно сильного, что бы сжигать всё магическое. Как эти двое вообще смогли найти общий язык было известно только Норду и тем, кого эти двое в своё время обобрали, как липку. Любовь к деньгами вполне себе может отставить на второй план все моральные устои, религиозные убеждения и взять себе в мужья одного мужчину-мага.