Дарья Земская - Нулевая точка (СИ)

Выйдя из воды, Виталик присел у костра, нанизал на шпажку куски шашлыка и принялся жарить, попутно обжигаясь.

— Мясо жарят на углях, — заметила Маша, даже не думая оборачиваться.

Виталик плюнул в костёр и, из особой вредности, сунул шашлык в самый жар.

— И кто из нас после этого дурак? — хмыкнула Маша. — Смотри, жесть накалится…

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — заверещал Виталик, у которого в этот самый момент разогрелась шпажка. — Накаркала!

Маша гыгыкнула, кинула донку на произвол судьбы и полезла в рюкзак за полотенцем. Намочив тряпку в озере, она кинулась спасать разгорающиеся мясо.

Виталик смотрел круглыми, белыми от ужаса, глазами на то, как его почти бывшая девушка, обернув руку истекающим водой полотенцем, бесстрашно сунулась в костёр и достала успевший обуглится шашлык.

— Ты… Ты… Ты… — заикался Виталик, получив назад свой кулинарный шедевр вместе с полотенцем.

От отповеди Машу отвлекла зазвеневшая донка, удилище которой начало весело прыгать по мосткам.

— Урод безрукий, — с чувством сказала Маша, и побежала подсекать.

Рыба тянула в одну сторону, Маша, прыгающая по мосткам, упрямо крутила вертушку и не желала упускать.

— Кхем, кхем, — раздалось сзади, — а вы знаете, что здесь рыбалка платная?

— Виталик, дай дяде тысячу рублей, — сквозь зубы рыкнула Маша. — Мы здесь на двое суток.

Этот дядя был новый. Раньше ей никто под руку не говорил.

— С чего бы это вдруг? — вякнул Виталик, который не понимал всей фишки с платной рыбалкой.

— Быстро! — рявкнула Маша, вытаскивая таки на берег карася примерно килограмма на полтора, окружённого довеском из травы.

— Не буду я ему ничего давать, — заупрямился Виталик, и попробовал показать, кто тут мужчина. — И тебе не позволю!

— Да ты что?! — восхитилась Маша, отправляя карася в садок. — Сюсик, ты чем слушаешь? На какой части тела у тебя находятся уши?

— А что такое, Масик? — захлопал глазками Виталик, действительно прослушав про платную рыбалку и, тем самым, подтверждая что уши у него находятся не на голове.

— Да так, ничего, — пожала плечами Маша, уже получая квитанцию и расставаясь с тысячей Виталика. — Сюсик, а какого члена ты не взял больше денег?

— Масик, но я же был на машине, — заюлил Виталик, жопой чувствуя, что ему светит ещё не один полёт в озеро с мостков.

— Ешь свой шашлык, кулинар хренов, — великодушно выпустила пар Маша, и пошла обратно на мостки.

Рыба угомонилась только к двум часам по полуночи.

— Тили-тили-бом, кричит ночная птица, он уже пробрался в дом, к тем, кому не спится, — мырчал себе под нос Упырь, сидя в соседних кустах и дрыгая в воде задними лапами.

Аномалию кошкоухий опознал сразу. Пегая девица с гренадёрскими замашками и поведением умудрённой жизнью женщины, у которой двадцать лет брака за плечами.

Хитрые в Новосибирске были аномалии. У Упыря сложилось впечатление, будто пегая девица не принадлежит этому Миру. А какому? Кошкоухий не знал. Вроде бы и этому, но, с другой стороны, вроде бы и нет. Как будто у девицы срок годности кончился.

Потом до Упыря дошло. Временна петля, о которой говорила Амет. Из-за этой петли дочь Тёмного Властелина вообще могла не родится, так почему бы не быть ещё одному человеку, который из-за этой петли не попал туда, куда надо? Может быть, именно эта пегая девица, одном своим появлением, сможет разорвать петлю? Почему бы и нет, в самом-то деле.

Остаётся одно, выманить девицу подальше от её безрукого мальчика и закинуть её в Великое Ничто. После Ничто само выкинет девицу куда надо, петля лопнет и угроза очередного коллапса рассеется.

В том, что этот Мир опять балансирует на грани, Упырь не сомневался. Он это чуял, как предстоящий дождь. Любимы и вкусный Хозяин уже отделил ошмётки сознания от тела Амет, остаётся лишь закинуть девицу в Ничто, разобраться со второй аномалией и можно отправляться назад.

Наверное.

Будем решать задачи по мере их поступления.

Кошкоухий вылез из кустов и пошёл обходить лагерь пегой девицы.

Два часа ночи, луна светит, птицы орут, им подвывают ещё не уснувшие на другом берегу человеки. Красота.

Так и есть, пегая девица забыла убрать наживку. Выкинув червей и опарыша в садок к карасям, Упырь ушёл обратно в свои кусты. Кошкоухому нужно было лишь дождаться рассвета, а вопли пегой девицы его разбудят не хуже любого будильника.

Свернувшись на мостках в компактный клубок, Упырь заснул.

Вариант, которого уже лет десять не звали Феней, тащил на себе пьяную в три звезды и скрюченную в три погибели от постоянного гомерического хохота, Амет.